- Так или не так, этот кусок дерьма там, где ему и положено быть - в помойной яме.
- Я бы не был так уверен в этом, государь, - усмехнулся Коул. - Мы это позже обсудим, а пока мне нужно, чтобы девчонка произнесла слова отречения. Сейчас я сделаю надрезы на твоей коже, жизнь будет долго утекать из тела, а ты должна повторять за мной. За мучительную смерть можешь поблагодарить этого сопляка. Тебе все понятно?
Стелла медленно моргает, сил в ее маленьком тельце почти не осталось.
- Ухо...ди, - выдыхает она прощальные слова для Клауса.
- Я, твоё полное имя, - с расстановкой, словно под запись диктует Коул.
- Заткнись, идиотка, - командует император, когда девушка повторяет слова.
Пространство заполняется неистовым звериным ревом, в одно мгновение становится тесно. Разбушевавшийся белый монстр бросается на человека в чёрном. Шерсть линдворма окрашивается в красный, расплываясь многочисленными алыми пятнами.
- Я велел тебе убираться, а ты выбрал никчемную попытку к восстанию и смерть?
Если бы император в этом обличии мог разговаривать он бы съязвил, что раз маг снова перешёл на неформальное общение, значит достать его все-таки удалось и попытка была не такой уж и никчёмной.
- ...отрекаюсь от своих прав...повторяй! - ревет вышедший из себя Коул.
Змей поворачивает мощную морду к некроманту и красноречивым взглядом даёт понять, что делать этого не следует. Девушка прикрыла глаза, по запястьям текли струйки крови, времени почти не осталось.
- Она умрет. Она уже мертва. Ты тоже сдохнешь, если я не получу желаемого.
Клаус вцепился острыми когтями в тело противника, оставляя кровавые борозды на груди, через которые яд должен был проникнуть в кровь.
«Как он только посмел пойти против короля, еще и пытаться использовать в своих гнусных целях. Творить бесчинства и беззаконие. Кроме меня никто не может этого делать безнаказанно,» - зло думал Клаус, разрывая чужую плоть. Но то, что сказал ему Коул, не давало покоя и змей не смог поставить финальную точку в жизни заточенного в тартаре чудовища. Если бы он тогда понимал к каким последствиям приведет его малодушие.
Клаус мог только гадать, знал ли пленник то, о чем говорил, или просто играл с ним, но в одном мужчина точно не ошибся – некромант умирала. И это уже было не изменить. Ящер стал человеком. Он сделал то, что ему всегда давалось легче всего – принял решение. Жестко и хладнокровно, как требовалось от него всегда. Он читал об этом способе раньше и снова наткнулся на него несколько минут назад в фолианте, лежащем на несуразном столе за его спиной. Он поднял хрупкое истощенное тело на руки и направился вглубь кишащих проклятыми душами туннелей.
Нужно было что-то, что король смог бы использовать в качестве дара темному Властелину: кровь и вещь. Девчонка не сможет принести жертву для ритуала сама. Поэтому все сделать должен он. Император вытащил из уха серьгу, продолговатый чёрный крест на цепочке. Это единственное, что остаётся при нем во время превращения как в человека, так и в змея, но пришло время отдать это. Девушка лежит на земляном остылом полу, на волоске от смерти, он кладёт крест ей на грудь, размазывая но нему её кровь. Он точно не помнит, что делать дальше, нужна книга, но на возвращение назад нет времени, промедление будет стоить девчонке жизни. Глаза змея могут видеть через стены, но не так далеко. В последний момент парень принимает второе жёсткое решение, действовать по памяти. Частично мутирует кистью одной руки, когтистой лапой пускает себе кровь, капая ей на металл будущей филактерии.
- Отдаю темному Властелину часть души и прошу сохранить. Клянусь в вечной верности, - заговорил он твёрдо, сжимая в руке девушки свой дар этому месту.
- Dabo in tenebris Dominus pars, anima mea, et pete ab eo ut custodiant eam. Iuro aeterna fidelitatem, - зашипели вокруг души, повторяя клятву на языке мёртвых.
Некромант распахнула стеклянные глаза, заплывшие чернотой, сейчас они ей не принадлежали.
- Повторяй за мной! - рявкает на неё император, - Если ты умрешь, я так и останусь тебе должен. Повторяй же! Говори!
Он прижимает девушку к себе, из последних сил надеясь достучаться. Его мимолётная слабость останется здесь, она канет в лету. Никто никогда о ней не узнает.
- Прошу, скажи…- что-то у него внутри сжимается, болезненно, остро. Последний раз он ощущал нечто подобное, когда умерла его мать. И с тех пор больше императора ничья смерть не трогала. До этого момента.