- Никто не знает, куда делись дети?
- Я сам, того не желая, уничтожил всех свидетелей.
Все становилось еще более запутанным, как искать тех, кто пропал почти десяток лет назад?
- Я говорил с Дианой…
Я не поверила своим ушам:
- И ты только сейчас это вспомнил?
- Она прошла церемонию и ее торжественно нарекли, теперь за разглашение сведений из книги…не знаю, как сказать, наказание хуже, чем смерть. Как только на это решился предыдущий хранитель…
- Как же нам теперь быть? – обреченно вздохнула я.
- Я подумал об этом. Надень, - Бернар передал мне объемный сверток.
Что это?
- Платье. Одежда местной знати, я тоже сейчас примерю - оценишь. Нам нужен тот, кто однажды уже нарушил правила, тот, кому нечего терять.
- Ты о предшественнике Дианы?
- Именно.
- И ты знаешь, как его найти?
Бернар печально улыбнулся:
- Ты слишком неустрашима, для столь несознательного Олвина, - прикрывая на собой дверь в соседнюю комнату, сообщает он, - Все знают, что свергнутые Хранители остаются в чистилище, - почти кричит парень из-за стены.
- «Каждая душа здесь — монстр. Целую вечность обречены они преследовать друг друга».
- Что? – переспрашивает он.
- Да нет, ничего. Мои представления об этом месте ограничиваются просмотром сериалов, - И как туда попасть? — наивно интересуюсь я.
- А это дело совсем пустяковое. Нужно всего-то умереть…- он возвращается переодетый в кафтан золотого шитья, суконный, сшитый узко в талию, с расширенными полами. А в дополнение к костюму перчатки и шпага, которую он повесил под кафтаном на поясной портупее, пропустив ее слева в один из разрезов на полах. В руке парень держал скипетр.
Не знаю, что бы более шокирующим, его слова или вид, точно как на портрете, нарисованном мной ещё до нашего знакомства.
********************************************************************
Я казалась себе смешной в этой вычурной одежде, особенно нелепыми мне виделись кроссовки фирмы «Nike» под длиннополым платьем. Я улыбалась своим мыслям. Бернар вертелся по сторонам – в поисках причины моей улыбки.
- Я уже почти привыкла летать на драконе, но багаж, это что-то новое, - парень возил с собой одежду, предварительно сняв ее перед превращением.
- Нам нужно попасть внутрь, - он указал на стену из камня высотой около пяти метров. Скромником Берна точно не назвать, ему ничего не стоило начать одеваться прямо посреди улицы. Хотя, это определенно лучше, чем стоять там же, но голым, как сейчас. Повезло что узкая улочка-ниша не имела сквозного прохода, и люди нас не замечали.
- Давай скорее, - взмолилась я. - Придумай уже что-нибудь с этим…
- Я смущаю тебя? – он с невероятной легкостью и быстротой обратился в одеяние местной знати. Себе отметила, что скорее всего он делает это далеко не в первый раз. Во все тонкости подобных нарядов так запросто не вникнуть.
- А ты считаешь я должна была привыкнуть?
- В этом нет ничего особенного, я тоже видел тебя…
- Только тогда мне не показалось, что для тебя это было «неособенным»! – выпалила я, вспомнив события в бане. Бернар задумчиво хмыкнул:
- Тебе помочь?
- Сама справлюсь, - огрызнулась я, и подняла себя в воздух силой разума.
- Как знаешь, - Бернар ловко взобрался по стене, используя противоположную.
За забором нас ждало великолепное зрелище. Дворец потрясал воображение, архитектурный шедевр, выполненный в изысканном стиле Барокко. Конечно, его было видно и за оградой, но для жителей лощины, дворец не был вдохновением, скорее грустным шикарным напоминанием об их серых безысходных буднях.
- Нам нужно внутрь, — сказал Бернар, даже не взглянув окружающий нас прекрасный вид.
- Тайком?
- Зачем? Нас пригласили, - парень показал мне два пергаментных свертка, - надень маску, это все-таки бал-маскарад.
- Даже спрашивать не буду, - отмахнулась я. Мы прошли через парадную дверь, где нас встречали придворные лакеи, сверяющие приглашённых со списком.
- И все-таки, где ты их взял? – сдаюсь я любопытству, когда мы поднимаемся по лестнице на второй этаж западного крыла.
- Помогли старые связи, - уклончиво отвечает парень.
Бальный зал завораживал даже больше, чем экстерьер всего дворца. Окна, занимающие всю его ширину, выходили по обе его стороны. Все шторы были разом опущены и дневной свет был заменён огнями сотен свечей, обрамляющих зеркала. Плоскость стен сплошным узором покрывала золоченая скульптурная и орнаментная резьба. Вокруг шумели и толпились множество незнакомых людей в причудливых, а иногда даже пугающих масках.