- Вы абсолютно правы, юноша, - практически перебил Бернара академик, - однако, это еще не все. Кристальные ауры с привязкой какой-либо личной эмоции – вещь непреодолимая. Иными словами, магистры после посвящения обречены избегать носителей такой субстанции. В частности этот факт является причиной существования голодной башни, принятия только «темных» адептов в академию и запрета на любые отношения, кроме профессиональных. Обрываются все привязанности, в том числе и родственные связи, кроме того личность магистра становится тайной известной лишь другим обладателям «пожирателей душ». Но все же, несмотря на все предосторожности…прецеденты были…и вам о них известно.
- А чем грозит испитие чистой души? – несмело протянула Стелла, и округлила глаза, едва завидев осуждающий взгляд профессора. Такие вопросы в приличном обществе задавать было не принято, и тем более, что от ответа на косвенно схожий академик на сегодняшней лекции уже ушел.
- Начинается у всех по-разному, - неожиданно отвечает Ирвинг, мгновенно растеряв все свое негодование. – Эйфория, ощущение всемогущества, отчаяние, агония, апатия. А заканчивается одинаково – смятением, разобщённостью, прострацией, оторванностью от действительности. Стиранием грани между собой и чужаком внутри. Потерей собственного «я». Сознание постепенно спутывается, смешивается и где чье не различить. Сходишь с ума. А растерзанные друг другом души собираются по кусочкам…
- В замысловатый печворк, - вставил свои «пять копеек» Клаус, чем заслужил укоризненный взгляд академика:
- Это не повод для шуток, адепт Фарлоу. Троих лучших среди нас уже нет по вине этой неутолимой жажды.
- Мне бояться нечего, профессор Ирвинг. Моя аура далека от чистой, как видите. И мастером мне не быть, - с издевкой произнес Фарлоу, но академик сарказма не заметил.
- «Отравленный» мастер становится опасен для ВСЕХ окружающих, включая себя самого. Уже с самой первой поглощенной светлой души он больше не может доверять себе, своим поступкам, своим словам, даже мыслям. Это же справедливо и для оголодавших мастеров, они в буквальном смысле звереют, теряя связь с человеческим сознанием, оставляя только инстинкты и рефлексы.
***********************************************************************
Земля задрожала, потянуло адским смрадом. Воздух наэлектризовался. Шерсть волка предательски поднялась и распушилась, делая его похожим на огромную плюшевую игрушку. И только острые оголенные зубы и горящие в темноте глаза выдавали в нем хищника.
Источник волнений появился почти сразу - человекоподобная гигантская тварь с кривыми костлявыми ногами, несимметричными верхними конечностями и череповидной башкой с провалами вместо глаз. Демон повел мордой, словно принюхиваясь, однако носа у него не наблюдалось. Потом он медленно высунул длинный тонкий язык и облизнулся, впрочем губы у него тоже отсутствовали весьма эффектно, поэтому он просто провел им по кривым гнилым зубам, а кончиком даже весьма изобретательно залез в одну из глазниц, вынырнув в другой.
- Владыка, - выругался белобрысый, брезгливо глядя на появившееся из чащи безобразие, - Ронове, как некультурно! Хотя чего от тебя еще ожидать…
В ответ монстр клацнул зубами и заскрипел:
- Ад…
- Стоп! Притормози-ка, мой темный недруг. На поверхности мое имя лучше полностью не произносить, - напомнил Ад.
Демон втянул язык обратно и сдвинул вбок челюсти, похоже пытался усмехнуться. Выходило не очень.
- Васс здессь быть не должжно, - скрежетал маркиз ада. - Васс не призззывали, - закончил он.
Ад мгновенно помрачнел, он поднял одну бровь выжидающе уставившись на дерзкое создание перед собой.
- Ошибаешься, - отрезал он, скрестив руки на груди. - Наследник вернулся. Но метка была нестабильна и с большой погрешностью в радиусе. Она возникла на миг и тут же исчезла. Я не смог отследить.
Волк пораженно отшатнулся, сделав единственный неосторожный шаг назад, под лапой хрустнула и разломилась сухая ветка. Ронове ощерился, мигом становясь на четвереньки.
- Душшшии! - зашипел он озираясь. И снова вынимая вездесущий язык, кинулся на звук.
- Остановись, - предупредительным тоном велел Ад, но демон лихим прыжком скрылся из виду. – Совсем бесы от рук отбились, - раздраженно заметил парень и прислонил к губам возникшую из ниоткуда флейту.