Девушка вспыхнула, и пусть шутка из другого мира про пиратов ей не была известна, но что король только что обозвал ее «нищей крестьянкой», она и так догадалась.
- Вы весьма проницательны, милорд, - обращение вышло несколько саркастичным, и «милорд» не мог этого не заметить.
- «Милорд», - серьезно повторил Клаус, - будем считать, что твою дерзость я не заметил, - парень наклонился к собеседнице и тронул медную выбившуюся прядь волос, чуть потянув ее на себя. Девушка по инерции склонила голову к парню, их лица теперь находились совсем близко друг к другу.
Карающие губы кривятся в презрительной усмешке, а она уперлась в них взглядом не в силах отвести. Наверно эта слабость может стоить ей жизни. Собирая рассудительность по крупицам – моргает, поднимает взор выше. Несмотря на светлые волосы, брови и ресницы правителя темные. Как не посмотри - все черты лица парня прекрасны и мужественны. Но в выражении есть что-то обманчиво детское. Пауза затянулась – ЕГО пристальное внимание напрягало. Девушке уже удалось рассмотреть старый шрам - небольшую тонкую линию на правой щеке. И совершенно неповторимые горящие радужки: цвет был невероятно насыщенный, первокурсница могла поспорить, что такие глаза просто обязаны светиться в темноте. Этот взгляд не был добрым, как и столь бесцеремонный жест императора.
- Имя! – в приказной манере потребовал он, а она не вздрогнула только оттого, что тело не слушалось, будто наполненное свинцом.
- Стелла. Стелла Свон, - хотела сказать девушка максимально уверенным тоном, но вышло, что несмело прошептала.
Парень глубоко втянул воздух, слегка поведя головой.
- Пахнешь вкусно, крестьянка Свон. Пожалуй, оставлю тебе воспоминание о нашем знакомстве, - он выпрямился, и развернувшись на носках под звук ознаменовывавший начало первого занятия, направился к учебному кабинету.
Девушку потряхивало, когда она плелась следом. Стелла прекрасно помнила, что всех перешедших так или иначе дорогу императору раз в неделю выводили на дворцовую площадь, привязывали к деревянному широкому брусу, жестоко избивали у всех на глазах и оставляли там. В течение следующих семи дней бедолаги у «позорного столба» сражались за жизнь с собственной природой, и природа всегда одерживала победу. А всех, кто пытался дать им воды или еды, или просто доброе слово – оказывались среди следующих прикованных.
Однако в аудиторию она вошла с гордо поднятой головой, ведь кроме императора никто не был в курсе ее позорной родословной. А в этом пристанище темных магов всех встречали по одежке, а провожали по уровню силы. И до этого разговора девушка была решительно настроена влиться в самую элитную компанию, когда поток разделится на характерные для любого учебного заведения общественные слои. Однако, вне всяких сомнений она рискует оказаться в такой группе вместе с новым знакомым. Разве что признанный всеми высокомерный диктатор посчитает ниже своего достоинства примыкать к каким-либо социальным кучкам адептов.
Поравнявшись со столом правителя, Стелла мельком мазнула по парню бесцельным взглядом, тот на нее даже не взглянул.
- Присядь с нами! – донеслось из глубины зала. Стелла увидела, как ей машет незнакомая девушка с предпоследнего ряда.
- Анабель, - представилась она, но руки не подала. Некромант присела рядом, безотчетно сверля взглядом затылок сидящего впереди императора.
- Стелла, - протянула в ответ некромант, силой заставляя себя посмотреть на новую знакомую. Внешность девушки была тут же оценена, как «удовлетворительная», поэтому к ней мгновенно был утрачен интерес. Жаль, что в Ином Измерении не существовало термина «лукизм» и психологии, как науки в целом, иначе с нашей юной адепткой-чернокнижницей у многих психологов тотчас появились бы темы для обсуждения.
Анабель эту холодность отметила и недовольно поджала губы. В ряду с девушкой сидело несколько молодых людей, трое из них рассматривали некроманта с неприкрытым интересом. Она пробежала по парням цепким взглядом: небрежно распахнутые мантии, рубашки, отдающие чистейшей белизной, кожаная портупея с золочеными металлическими кольцами, начищенные до зеркально блеска сапоги…
- Рада познакомиться, - протягивая руку, улыбнулась Стелла одной из своих отрепетированных перед зеркалом улыбок. Все три парня одновременно попытались перехватить кисть, но девушка аккуратно вернула ее обратно на свое бедро. «Кожа рук нежная, никаких шрамов, мозолей и повреждений», - завершила она свои наблюдения. Про этих троих надо разузнать побольше – заключила девушка. И тут же похолодела от ужаса, ловя на себе пронизывающий насквозь взгляд развернувшегося к ним императора. Но оказалось, что ее маленький спектакль был замечен еще и преподавателем, и тот сейчас с укором оглядывал всю новообретенную пятерку. Стелла улыбнулась снова еще одной своей поддельной улыбкой, только теперь сдержанной и кроткой. Профессор продолжил вводную лекцию.