Заподозрив беду, Ольвия хотела было повернуть на восток и мчаться прочь от этого тревожного места, но было уже поздно…
Внезапно с гиком и свистом из-за кургана вылетели всадники.
Не успела она и опомниться, как нападавшие схватили ее коня. Ольвия шарахнулась в сторону, но неизвестные, оскалив зубы, приставили копье к ее груди и к Ликте на груди. Что-то крикнули на чужом, непонятном языке.
«Предостерегал же всадник, — только и подумала она с запоздалым раскаянием. — Почему же я мешкала?..»
Острый наконечник копья слегка покачивался сверху вниз. Сделай она хоть одно движение — и он пронзит Ликту и ее насквозь… Она скосила глаза и увидела на ребре наконечника бурые, словно ржавчина, старые пятна… Засохшая кровь прошлых жертв!
Вздрогнув, она подняла глаза на всадников, уверенная, что перед ней скифы. Теперь они либо прикончат беглянку, либо отвезут к Тапуру на расправу. Но знают ли они, что с запада в скифские степи ползет большая беда?
Но каково же было ее удивление, когда она увидела перед собой чужеземных воинов в войлочных круглых шапках, с железной чешуей на рукавах, с большими щитами на груди…
…Вот так Ольвия, негаданно для самой себя, и встретилась с чужеземцами. Теперь она понимала, чьи это дымы за Истром. Но откуда они взялись, персы, уже в который раз подумала она, не понимая, как себя с ними вести и кто они ей: друзья или враги?
— Откуда вы? — спросила она.
Чернобородый всадник гордо воскликнул:
— Мы — персы, сыны персов, непобедимые воины великого царя, царя царей, царя Востока и Запада!
Она подумала, знают ли о персах скифы?
— Удивляешься, что далеко залетело копье славного персидского мужа? — воскликнул чернобородый. — Бог ветра принес нас сюда, а бог грома выковал наше копье!
Острый наконечник копья все еще покачивался у ее груди.
— Ты кто такая? — спросил чернобородый. — Ты скиф? Да? Нам нужен один живой скиф.
Ольвия не успела ничего ответить, потому что Ликта в своем гнездышке у нее на груди зашлась визгом.
Всадники от неожиданности даже подскочили и отвели от нее ужасное копье. Таращили глаза на такую необычную женщину, что мчалась верхом по пустынной дороге с младенцем на груди, и пораженно качали головами: ну и пташку же поймали!
Пока Ольвия убаюкивала ребенка, персы гудели между собой: советовались или спорили… Не разберешь.
Наконец расхохотались:
— Га-га-га-а-а…
Словно гуси загоготали.
Качались в седлах и хихикали, сверкая зубами и белками больших глаз, потому что смешно им стало, что они вдесятером, с боевым кличем, кинулись на мать с ребенком.
Но вот чернобородый что-то сердито гаркнул на них, и хохотунам зажало рот. Ольвия настороженно ждала, что будет дальше. Старательно подбирая слова, чернобородый заговорил:
— Ты не видела всадника… скифа… со стрелой в спине?
— Нет.
— Ты неправду говоришь, — криво усмехнулся чернобородый. — Под тобой его конь. О, перс лишь раз увидит коня и на всю жизнь запомнит его… Ибо у каждого коня свое лицо. Ты пересела на коня того всадника. Где он?
— Там лежит со стрелой в спине, — махнула она на ковыль.
— Хорошо. Он не успел сообщить скифам… Хорошо. Но мы хотим знать, кто ты есть?
— Гречанка.
Чернобородый подозрительно осмотрел ее с ног до головы, отрицательно покрутил головой.
— Ты скифянка. На тебе скифский башлык и куртка. Ты только говоришь по-гречески.
— Но я вправду не скифянка.
— Не бойся, женщина, одетая по-скифски. Мы не тронем тебя и твоего ребенка. Но ты должна поехать в наш лагерь.
— Почему я должна ехать с вами?
Оскалив зубы, чернобородый недобро сказал:
— Перс всегда рад красивый женщина.
— Но красивый женщина не всегда рад персам! — передразнивая его произношение, ответила Ольвия. — Отпустите моего коня. Я спешу к Гостеприимному морю и никуда не сверну со своего пути. А если вам нужны скифы, ищите их сами!
Чернобородый хвастливо воскликнул:
— О, не уедешь на своем коне, поедешь на персидском копье!
И поднес острый кончик копья к лицу Ольвии.
— Выбирай!
Пришлось подчиниться.
Окружив пленницу со всех сторон горячими конями, персы круто повернули на запад, к реке Истр, что поблескивала на горизонте широкой, словно оловянной, полосой. Повернули навстречу тем дымам, что круто вздымались по ту сторону реки до самого неба, и Ольвия терялась в догадках: куда и для чего ее везут и знают ли о приходе персов скифы? Что нужно персам в скифских степях?.. Неужели война?..