***
Но едва скифы скрылись за горизонтом, как ионийцы, посмеиваясь, принялись сводить триеры обратно, снова привязали канаты на скифском берегу к сваям, подсыпали землю, что успела осыпаться, и мост снова был готов, цел и невредим, как и прежде.
Скопасис с персами разминулся.
Он искал их на главном пути к Истру, тогда как персы добрались до моста окольной дорогой…
Моста у скифского берега не было. Персы не знали, что ионийцы, посовещавшись между собой, решили на ночь — а вдруг скифы вернутся к утру? — отвести от берега триеры с частью моста. Если же персы придут первыми, их легко будет снова свести, если же скифы — тогда придется его разрушать…
Но первыми пришли персы.
Высыпали на берег в полночь, мокрые — всю ночь их поливал ливень — злые, напуганные, нетерпеливые, снедаемые лишь одним желанием: как можно скорее оказаться на той стороне. На той стороне, в безопасности.
Моста не было.
Билась о берег волна, тишина, тьма…
Испугались персы, заметались по берегу, начали кричать, пересиливая шум ветра и дождя:
— Ионийцы, предатели подлые, куда вы дели мост?!!
— Мы найдем вас и на том берегу и вырежем до единого все ваше племя!!!
И тут посреди реки вспыхнули факелы, и персы увидели, что мост цел, а нет его только у скифского берега, и, увидев это, тотчас ожили…
— Владыка?!! — кричал Гистией. — Мы отвели конец моста, чтобы скифы его не захватили. Они уже приходили сюда.
— Давай скорее мост!! — заголосила орда.
Пока подводили к берегу триеры и закрепляли канаты, Дарий нервно кусал губы, ибо до последнего мгновения ждал нападения скифов и все еще не верил, что ему удалось выскользнуть из их степей. Но пока под копытами его коня оставалась хоть горсть скифской земли, он не мог чувствовать себя в безопасности. Лил дождь, но Дарий его не замечал: скорее бы наводили мост!..
Плащ на нем был мокрый, хоть выжимай. Текло за спину, насквозь промокли плечи. Он мог бы пересесть в крытую кибитку и переодеться в сухое, но лень было шевельнуть рукой, не то что слезать с коня. Да и зачем слезать? Что от этого изменится? Ему уже все равно, скифский поход он проиграл, а остальное… все мелочи. Наступило какое-то отупение, безразличие, лишь одна мысль была еще жива: скорее бы на тот берег. Все остальное — не стоило внимания. И дождь тоже… Все пройдет, все забудется, только бы скорее на тот берег. Впереди его еще ждет много блестящих побед, и скифский поход забудется, словно его и не было.
А дождь словно нанялся: то усиливался, срываясь в ливень, то затихал и сеялся мелкий, назойливый… Из серой дождевой мглы едва проступали ряды «бессмертных». Войско его растянулось по степям, до Истра добралась лишь его голова — «бессмертные» с царем и его приближенными, лучники и копьеносцы. А остальные всадники еще где-то скачут по степям, где-то бредут еще по степям пешие, бредут, если их не вырезали пешие скифы.
Он закрыл глаза, чувствуя, как по его лицу сбегают потоки дождя, но сидел в седле неподвижно, словно застыл… Несколько раз подъезжал к нему верный Гобрий, что-то говорил, верно, умолял его пересесть в кибитку, но он не отзывался и не шевелился, и Гобрий отставал… А дождь все лил и лил… Хоть бы скорее навели мост, долго ли будут возиться на Истре ионийцы? Как медленно движутся триеры, подводя к скифскому берегу мост.
И как медленно течет время.
И этот дождь… Какой надоедливый дождь. Закрыть глаза, чтобы ничего не видеть, замкнуться в себе… в себе… От всего мира отгородиться… Побыть бы хоть миг в одиночестве… Хоть один миг.
То ли он задремал под дождем, сам мокрый, сидя на мокром коне, и ему привиделось, то ли и вправду… На высоком скифском берегу появились двое… Приглядевшись, он узнал скифа Спанифа и сака Сирака. Оба низкорослые, в каком-то рванье, они стояли на круче плечом к плечу и скалили зубы.
— Подлое племя!.. — пробормотал он.
— Царь, из Персии прибыл гонец, — донесся до него голос, и он, вздрогнув, медленно поднял голову.
— Царь, — говорил Гобрий, — из Персии прибыл гонец.
Он кивнул, и в то же мгновение к нему подбежал гонец в мокром, забрызганном грязью плаще.
— Персия ликует, ибо царь покорил скифов! — воскликнул гонец. — Персия готовится торжественно встретить царя царей!
Дарий молчал, хмуря брови, с которых скатывались капли дождя.