Я встал и подошёл к двери, внимательно прислушиваясь. Полная тишина. Звонок слева так и манил позвонить, но мне пока этого не хотелось делать. Моя рука неловко постучала по железу. Тишина.
Конечно, что можно было ещё ждать? Время уже довольно позднее, тётя Марта точно спит, а Оля не откроет дверь – только разбудит и потревожит свою бабушку. Но мне до сих пор было некуда идти – я не мог уйти. Мои стуки в дверь продолжались. Сначала громкие, постоянные, но постепенно утихающие, прерывистые. Надежда таяла, и наступало отчаяние. Сел у двери и заплакал. Лучше останусь тут ночевать, чем куда-либо уйду.
Я остался абсолютно один. Мне названивала мама, но какое ей до меня дело может быть – скорее всего, это просто папа с её телефона звонит и всё. Зачем им я, если он сам предложил мне уйти? Какие могут вопросы? И вот, ушёл, вернулся к единственному человеку, который может меня понять – но дверь заперта. Эта железная стенка встала между нами. И хоть в душе я проклинал Олю, доля благоразумия всё-таки сохранялась. Представляю, что было бы, если я во время семейных распрей открыл девушке дверь и впустил бы её переночевать… «Возможно, родители тогда уж не так громко кричали», - скучал я в тот момент.
Прошло несколько минут, и по ту сторону двери мне довелось услышать чьи-то шаги. Я встал, убрал слёзы с лица и приготовился встретить человека. Скорее всего, это просто соседка, которая меня сейчас прогонит с лестничной площадки за то, что я шумлю вечером.
Распахнулась дверь, а там стояла… Оля в длинном белом халате. Её волосы были перевязаны большим белым полотенцем. На лице стояла грусть, сменившаяся удивлением.
- Оля… - заплакал я горько, упав к её ногам, которые пахли ванилью, - Пусти меня… Я не могу… Пожалуйста…
Весь грязный, мокрый, измождённый я был прямо перед ней, как ребёнок, прося помощи и касаясь дрожащими руками её халата, выплакивая в него слёзы.
- Что случилось? – находилась в полном недоумении она. Дверь за ней в её квартиру была закрытой.
- Мои родители сильно поссорились… Они меня выгнали…
Оля подняла меня и обняла. Хоть девушка и не ожидала меня увидеть, но обняла так искренне, как никогда прежде. Вся в белом, она приняла мою грязь.
- Пожалуйста, можно переночевать… пожалуйста, - хныкал я.
Неожиданно заплакала и сама Оля. Похоже, ей было также на душе, как и мне, и она уже не скрывала эмоций.
- Лёш, давай сбежим от всех, - более спокойно и уравновешенно говорила она, но тоже в слезах.
- Давай! – обрадовался я словам девушки, не понимая и не осознавая их. Мне было без разницы, что она скажет: прыгнуть с крыши, вернуться обратно домой, ночевать в подъезде. В тот момент моей душе нужна была любая сила и поддержка.
- Сбежим так, чтобы нас не нашли, начнём новую жизнь, уйдём к новым родителям, уйдём к новой жизни, уйдём к новому счастью! – говорила Оля, повышая голос при каждом «уйдём», но так, чтобы не слышал весь подъезд.
- Давай! Давай! – плакал я уже слезами радости.
- Подожди меня на улице. Я выйду через минут десять, хорошо? – сказала девушка, держа мои озябшие руки. Её халат уже был наполовину чёрный.
- Хорошо! Хорошо! – обрадовался я.
Она быстро скрылась и захлопнула дверь. Я же вышел из подъезда и стал дожидаться её. В первые минуты мою голову переполняли счастливые мысли о свободном, независимом будущем, где творцы – мы с Олей, а не другие люди, гнобящие и унижающие нас. Мы – центр всей этой Вселенной, и никто нам не смеет указывать, в каком направлении двигаться. Все нас будут слушать, и мы будем указывать каждому, что делать… Но постепенно эйфория прошла, на всю ситуацию мой мозг стал смотреть более реалистично. Куда сейчас мы пойдём с девушкой? Чего нам ждать от всего этого? Ведь нас наверняка найдут этой ночью, в лучшем случае, к утру, когда в школе не увидят. Даже если убежим – кому податься, что мы сделаем? Всё-таки, ещё дети…
Вся авантюра мне переставала нравиться. Легче было вернуться домой и вытерпеть все родительские ссоры. «Это же проигрыш, уступка отцу» - говорил внутренний голос. «Зато буду лежать в тёплой постели и знать, что не опоздаю в школу» - отвечал ему другой.