Одним октябрьским днём, когда осень была в самом разгаре, мы гуляли по центру города – аллее Славы – где обычно собиралось много молодёжи. Опавший калейдоскоп цветов дворники собирали в кучки, в которых потом валялись дети и снова всё разбрасывали. Тучи, казалось, с самого сентября не покидали небо и медленно и грозно плыли над людьми.
- Знаешь, что-то мне больше не нравится фотография, - вздохнула Оля, поправляя своё чёрное пальтишко.
- Как так? – удивился я, ранее радуясь её каждому снимку как своему.
- Не моё это… я пробовала публиковать свои фотографии в Инстаграме – сказала она, - Но никто никак не реагирует. Мне кажется, наши прогулки с тобой гораздо лучше выходили, чем «правильно подобранные ракурсы с правильной экспозицией».
- И что теперь?
- Мне понравилась вязание. У бабушки были спицы и пряжа, вот взяла да вяжу. Ещё в детстве научили этому.
- Что вяжешь? – поинтересовался я.
- Увидишь, - таинственно улыбнулась Оля.
Мы зашли в кофейню и купили каждому вкусный латте с пряничным сиропом. Проходя мимо большого футбольного стадиона, она добавила:
- Я, кстати, школьный этап олимпиады по математике прошла.
- Молодец! Не знал, что тебе нравится математика, - порадовался я за неё.
- Сама не ожидала… Со мной будет работать теперь Ирина Николаевна… сказала, что «во мне имеется какой-то дар».
- Так и есть!
На осенних каникулах мы почти не виделись – она упорно готовилась к олимпиаде. Уже в начале ноября выпал первый снег. Мне было довольно одиноко, но, вспоминая стремящееся к победе лицо Оли, сразу же становилось спокойно и радостно за неё. Я переносил её отсутствие в связи с олимпиадами, во время лагерей в Челябинск… Её жизнь сильно изменилась, а математический дар благодаря учительнице стал развиваться. Как-то девушку похвалила администрация школы за успехи, но из класса похлопал только я. Остальные токсичными, едкими глазами посмотрели на неё и промолчали. Оле, конечно, было обидно, но я убедил, что ей просто завидуют.
Мне очень её не хватало, и я всячески отвлекал её. Осенью мы нашли новое увлечение – ходить по лесу и собирать грибы и ягоды. Так, собираясь на выходных, набирали полные корзинки различных опят, рыжиков, маслят и брусники. Оле очень нравилось это, и мне тоже, но всё-таки её недовольство из-за отсутствия подготовки перевесило удовольствие.
- Ты же понимаешь, мне готовится надо! – сказала она как-то в конце очередной прогулки.
- Отдых тоже нужен! Но ты сдашь, обязательно! – поддерживал её я.
XXXI
В новогоднюю ночь первого января нам родители разрешили вместе прогуляться. После речи президента мы, выпив бокал детского шампанского, посидели немного со старшими и встретились у Олиного дома. Её глаза блестели, от волос пахло нежнейшим кофе, а белая шапка с помпончиком весело дёргалась на ветру. Во дворах ещё долгое время сверкали ракеты и фейерверки, отовсюду несло мандаринами, в окнах можно было заметить счастливые семьи. Атмосфера новогодней сказки преследовала нас повсюду, но стоило отойти к окраине города, как взрывы ракет приглушались, усиливался запах ели и сырого снега, а люди пропадали из глаз и лишь где-то вдалеке бегали, танцевали и радовались. Подойдя к одной из заброшенных детских площадок рядом с автостоянкой и лесом, мы сели на скамейку.
- Новый год… - думала она, - Такое чувство, будто в следующее первое января мы уже не увидимся. Ненадолго разлюблю Новый год.
- Как так? – задал я вопрос без всякого удивления или любопытства: на душе были похожие чувства.
- Не знаю… Уже окончим школу…
- Я до 11 класса, - перебил я её.
- Если у меня всё хорошо будет с математикой, останусь до 11, - думала она.
- Если нет?.. – посмотрел я на неё глазами маленького, никому ненужного, кроме неё, человека.
- Уеду.
- Куда? – продолжал также смотреть я на неё.
- Понимаешь, - начала Оля, - Я хочу себе доказать, что могу принести пользу обществу, хочу, чтобы меня заметили… Если я не выиграю хотя бы региональный этап, то какой смысл здесь оставаться? Устала от этих едких насмешек…