Девочка помогла мне встать.
- Мне очень стыдно… - опустошённо сказал я, не понимая, где стоит Оля – без очков всё расплывалось.
- Давай провожу до квартиры, - проговорила она и, сама хныкая, взяла меня за правую руку и медленно повела вперёд.
По расплывчатым бело-серым пейзажам и ориентации в пространстве я догадался, что мы шли до моего дома обходным путём. Это верно, ведь если бы пошли прямо через школьный двор, то все бы увидели этот позор. Достав из моего кармана ключи, она распахнула подъездную дверь.
- Пятый этаж же? – спросила спокойно она.
- Не надо, Оля… – не мог выдержать девчачьей опеки над собой.
Она начала подниматься, и всё равно пошёл за ней – иначе бы сам не поднялся. Найдя наощупь свою квартиру, я открыл дверь.
- Спасибо…
- Да-да, – грустно и уныло ответила она и начала спускаться.
В тот вечер отмылся, накинул бинты, пластыри и долго плакал от кошки, от своей беспомощности, от того, что не смог защитить себя и девочку, от успехов Артёма – от всех своих слабостей.
VII
Наследующий день я узнал, что вместе с Колей был Гриша – мальчик в мастерке, и Тихон. После этого события девочка ходила подавленной и задумчивой. Все классы смеялись над нами, поскольку мальчики рассказали всем о случившемся. И мои побои подтверждали это. Только Артём сочувствующе смотрел из толпы, но при этом ничего не мог сделать, так как улучшение отношений со мной стоило его репутации.
Спустя неделю Оля попросила встретиться на заднем дворе школы, в укромном уголку. Нас никто не должен был видеть. Подойдя туда, я прождал её ещё несколько минут. Потом девочка подошла, на лице проглядывалась усталость, которую ей хотелось выплеснуть. Ещё раз переглянулись.
- Слушай, - начала она, - Прости меня. Я не думала, что всё так выйдет.
Девочка положила на мои плечи руки и посмотрела прямо мне в глаза.
- Правда, прости, я нас подвергла большой опасности…
- Да нет, это я виноват, ты вовсе… - хотел договорить я, но она уткнулась головой в моё плечо и заплакала.
Долго переваривала это Оля и теперь выплёскивала всё, будто ей дома не давали сделать этого. Я обнял её сильнее. На моём лице тоже появились слёзы, быстро превращавшиеся в сосульки.
Неожиданно из-за угла вышла пара девочек из нашей параллели. Их знали все седьмые классы. Они - ужасные сплетницы, раздувавшие всё до огромных соплей, которые могли опозорить нас ещё сильнее, чего допустить было нельзя. Я быстро отвёл Олю, у которой продолжали течь слёзы и спрятал за кирпичным столбом. За другим встал я.
- Что происходит? – приходила в себя Оля, вытирая слёзы варежкой с лица.
Я поднёс указательный палец к губам. Сплетницы в это время проходили мимо и, или услышав всхлипывание Оли, или мои движения, обернулись в нашу сторону и медленно пошли к нам. Подруга не выдержала, вспорхнула и улетела как бабочка так, что я быстро потерял её след.
VIII
Со школы шёл ужасно озадаченным произошедшим. Я в этой школе окончательно «убит». Расплывчатые лица одноклассников стояли передо мной как какие-то тёмные сосны в зимнем лесу, которые обойти никак было нельзя. Мир потемнел, и даже Оля не могла меня согреть, как прежде. Наверняка, она со мной больше никогда не заговорит и не позвонит мне.
Идя по тропинке в одном из дворов, я столкнулся с Артёмом. Он, тоже не ожидая меня увидеть, обрадовался, как давнему другу.
- Здорово! Удивительная встреча!
- Да, удивительно… привет, - проговорил грустно я
- Устал? – спросил он, - Может, посидим?
Мы сели на одну из скамеек. Я постоянно поправлял новые очки, которые дал мне отец на время. Они были неудобными, а до восстановления старых ещё почти месяц…
- Что с очками? – заметил Артём.