Не стоило мне вчера произносить этих слов. Не знаю, что так расстроило или разозлило Тагара, но он был холоден также, как и облачённые в белые монашеские рясы пики Кавказских гор, заставлявшие меня чувствовать себя крошечным и уязвимым мотыльком в огне лона Природы. Возможно, по пути его поймала в свои сети Снежная Королева, и теперь в сердце его стыл не таявший осколок бесчувственного льда?
Я пила чай в тишине, наслаждаясь насыщенным терпким ароматом трав и нежным вкусом закристаллизовавшегося цветочного мёда. Просидев в доме до полудня, и поняв, что Тагар так и не вернётся, я ощутила тоску от пребывания в одиночестве, терзаемая мыслями о каждом своём шаге и слове. Наспех одевшись, я вышла на мороз. Там меня встречал Бай, резвившийся со своим большелапым другом в густом выпавшем снежку. Вместе они носились по снежному полю, вздымая в воздух целые облака остроконечных снежинок. Улыбка. Вот они - истинные духи-хранители гор, суровые, как воины и игривые, как дети.
Бай заметил меня и всей своей тушей бросился здороваться; на его загривке по-прежнему красовалось серебряное кольцо Тагара. Мы смотрели друг другу в глаза, и я чувствовала облегчение при взгляде на этого понимающего красавца.
В доме Зарины царила тишина, не считая того, что кто-то кряхтел наверху. Только часы тикали и половицы хрустели под ногами, ветерок из приоткрытой форточки сминал голубоватый ситец старой шторы. Как будто времени тут не было, как будто бы оно остановилось.
- О, Тамара, - с лестницы выглянула хорошенькая черноволосая головка Таты - , поможешь мне с коробками! - особо не интересуясь моим желанием или его отсутствием.
Я стянула ботинки, отмечая, что в комнате сильно пахнет сожжённым кофе.
- Ты решила съехать? - добродушно поинтересовалась я, оставляя без внимания её нагловатый тон.
- Нет, я освобождаю место для детской кроватки.
- Уже? - Я удивленно уставилась на её небольшой живот, — на каком ты месяце?
- На восьмом, - постным голосом призналась она, разводя руками, мол «не знаю, почему этого особо не видно».
- Может тебе лучше не таскать коробки одной? - Я фыркнула, следуя за ней по скрипучей деревянной лестнице, - позвать кого-то из мужчин?
- Они все ушли за дровами, а мне надо. Сейчас, - Тата надула губки, и мне хотелось закатить глаза. Ох уж эти беременные!
Я хоть и знала, что тяжести мне поднимать нельзя, тем более после недавнего стреса и переохлаждения, потому что швы на руках могут разойтись, не могла отказать Тате. Нет, я не была доброй, это вообще ошибочно сказать, что я была доброй по отношению к Тате, но я не могла не помочь ей. Я, в какой-то мере, чувствовала свою вину перед ней за всё, что случилось со мной, за всё, что произошло между мной и Тагаром.
Я была в их ауле, в их доме и играла по их правилам. Изредка я занималась самопожертвованием, возможно, подсознательно таким образом я хотела добиться внимания Тагара, ведь стоит мне перенапрячь руку и я снова стану беспомощной. Возможно, таким же образом и Тата хотела добиться его внимания. Девушка бросала на меня туманные косые взгляды, и интуитивно я уже понимала: она снова что-то задумала. В отличие от меня - прямолинейной, нехитрой и открытой, Тата была красивой плутовкой, которая строила коварные планы на самую незначительную мелочь. Был бы Тагар чуть менее смышлён, не умел бы он насквозь видеть человеческие сердца, - и у меня не было бы перед Татой ни единого преимущества. Она это понимала, я это понимала, сейчас я была предельно насторожена, по тёмным раскосым глазам нетрудно было прочесть: "Берегись".
- Так значит ты у нас герой? - про между прочим начала девушка.
- Да нет, - я вздохнула, помогая ей укладывать в коробку книги, - так вышло, тем более я обязана ему жизнью, - улыбнулась. Криво.
- Он тебе нравится, - утверждение от Таты.
Её книги пахнут сеном, а она сама нежная, как будто не принадлежащая этому месту, нежная и острая, накалённая, будто только-только вынутый из печи кинжал, еще румяный и податливый от жара, но уже смертельно опасный.
- Не знаю, что тебе ответить, - я пожала плечами.
- Это неважно, - вдруг счастливо защебетала Тата, улыбаясь, - конечно же он может тебе нравиться.
- Создается впечатление, будто бы ты делишься, - я хмыкнула, стряхивая с рук пыль, пахнущую чьими-то так и не исполнившимися мечтами.