Мне терять нечего, бой проигран, это и мне понятно.
— Да иди ты лесом, пустозвон. На жену свою ори! — я отмахнулся от придурка.
— Не дерзи человек, я прикажу тебя скрутить и держать связанным при оглашении приговора. — пригрозил Ариец.
Директору не нравится все что происходит здесь, но он потерял нить управления, и для восстановления авторитета, способен на многое.
— Секундант, я требую защитить моё право предстать перед Богом Аме, как приличествует рабу Гражданина Эльфийского Альянса Алрик но Абирол га Ауэл’енфриль д’е Сил’мар вар’ел’ин ноцори Льосальфар. — я во второй раз за сегодня пугаю полным именем хозяина, и во второй раз должно сработать.
В третий вряд ли.
— Альфы, Дельта, человек имеет право привести себя в порядок. Недопустимо унижение чести Владетельного Эльфа, до оглашения Воли Бога. — на мой взгляд излишне торжественно произнёс мой секундант.
У пацана минута славы, он сейчас мой представитель перед Богами и с ним не может спорить даже Директор.
— Пеструшка помоги. — Позвал я рабыню.
Я достал из внутреннего кармана куртки маленькую серебряную шкатулку. Не больше портсигара. Девять отделений, в каждой магическая пилюля, а вот от чего не скажу. Я выбрал красную, как только проглотил, почувствовал, как Аура наполняется манной, приятное чувство. Не знаю, как его описать. Сами попробуйте и узнаете.
Открыл Хранилище и первым делом достал полотенце. Мокрое тряпьё полетело во внутрь, пусть новый хозяин Артефакта порадуется моим мокрым трусам. Вернее, дранным тряпкам, в которые они превратились после общения с волкой.
Нежные руки рабыни вытерли меня насухо. Использованное полотенце тоже полетело бонусом к бывшим семейникам и мокрой футболке.
Одежда со стула кинута на пол. Что жалеть джинсы, если я их уже не одену.
А вот и моё парадное шёлковое бельё, и кружева, и чулки, и камзол, а вот и шляпа с пером и стразами.
Сев, на стул я достал паркетные туфельки 42-го размера, со стразами и золотым шитьём.
Пеструшка, онемев от восхищения опустилась на колени и нежно одела их мне на копыта.
Действительно надо было её брать и не выёживаться.
И последнее, шпага. Символ моего обучения в Школе, и права на дворянство в колониях.
Это всё подарок школы, нам всем сшили на Выпускной. Эльфы мстительные люди, но традиции чтут свято, как бы я не переругался со всей школой, но на Выпускном Балу должен блистать!
Да, и они никогда не отбирают подарки.
Я уловил удивлённый взгляд Арийца. Ставлю мой камзол против битой бутылки, что он прикидывает стоимость гардеробчика. Можешь не сравнивать твой мундир для голытьбы, и ты даже не имеешь права носить шпажку.
Поблагодарив Пеструшку улыбкой и похлопыванием по попке, я отправился к Жрецу.
За пять шагов, поклон, с полуприседанием, и помахивание шляпой. Подхалимажная улыбка.
— Ваше Преподобие, я готов к оглашению приговора Бога Аме. — в пол голоса я обращаюсь к Дельте.
Как же сильно я хочу засадить свою шпагу ему под хвост по самою рукоять. Из-за него я сдохну, но я всё-таки утащу за собой этого гадёныша.
Прочем, все эти волки, эльфы, магия, мне иногда кажется, что я на самом деле сплю, а это сон, интересно, когда я раздавлю драже, я проснусь?
Я церемонно раскланялся со строем, и послал воздушный поцелуй девчонкам, заодно незаметно закинув в рот чёрную пилюлю, стоит её раскусить, и я трупик, и всё. Нет такой силы ни на небесах, ни на земле, чтобы вернуть к жизни мою тушку, и даже некромантия бессильна.
Рядом со мной стал мой секундант рядом с волкой её.
Извини мальчик, я тебя не трону, но этого фанатика шпагой пришпилю. Это очень хорошо, что ты мне не помешаешь.
Жрец взял нас каждого за руку и завыл молитву.
Ну что за поскудное настроение, а тут этот бобик воет, будто кто-то помер.
Закончи жрец громко возгласил:
— Омегарджгхан! Яви приговор Суда Богов!
И Бог ответил…
Пеструшка Глава 2. Мороженное
Пеструшка.
Глава 2.
Мороженное.
Волчий мир. Республика Нассау. Краснореченское Военное училище.
Дуэльное поле.
— Господин всё потребное для Суда Богов приготовлено. Извольте пройти со мной.
Я стояла и не знала, что будет дальше. Что за человек, и что он от меня хочет, и как бы напроситься к нему в рабство бы, а хороший ли он людь, или такой жестокий, что училище с тоской вспоминать буду.
Вот бы сперва пообщаться с его рабами, а не обманут ли, если к рабыне подойдёшь, она ещё и отлупит, ей-то ещё одна девка не нужна, кто же захочет, чтобы другая, а не ты в постель к хозяину залезла, а как у него жена к рабам относится, не ревнует, ли. Я такого наслышалась, как жены рабынь мучают, что страх аж.
А может и не надо проситься, что меня в Отделении ждёт, я понимаю более или менее поганая жизнь, а вот у человека какая жизнь? Ой всё так сложно…
Он на меня странно посмотрел.
Я глянула на свои руки, таки есть пожамкала передник, ну как не вовремя, ну почему, когда волнуюсь что-то кручу в руках, ой передник то мятый!
— Не бойся меня девочка, солдат ребёнка не обидит! — сказал человек мягко.
Ой, наверное, он воевать приехал, но тогда почему не обидит. На войне со всеми можно делать что солдат хочет, а дети вообще не считаются за людей, их убивают сразу чтобы в рабство не гнать, всё равно не дойдут в дороге помрут. И оставлять нельзя, мстить будут.
Он меня хочет убить без мучений, как волчат? Разбить голову?
Но я же не на войне?
Зачем меня убивать? Нельзя меня убивать, я собственность училища!
— Как тебя звать, девочка, 76, это номер не имя. — человек спросил моё имя.
Я удивилась безмерно, а что делать? Может Узкоглазая скажет, или это он так издевается надо мной
Он что не знает, что Бог Аме запрещает имя Отверженным?
— Аауксель она Омега, рабы при лишении Свободы Воли лишаются имени, которое им даровали Боги. Можешь звать её хоть горшком. — объяснила ему свободная, а потом мне отдала Приказ — А ты 76-я не стой столбом, видишь – человек иномирец, объясняй ему всё, глядишь и заберёт с собой. 76-я приказываю тебе сопровождать и служить человеку Аауксель!
— Спасибо Госпожа! Спасибо Господин!
Я поклонилась каждому, приступив к выполнению Приказа.
— Как насчёт имени Пеструшка? — даровал мне имя человек.
Мне даровали имя и какое красивое!
— Спасибо Господин! Пеструшка прекрасное имя! — я так обрадовалась, сил нет, так звали мою любимую собаку в детстве.
— Пеструшка, пойдём по дороге расскажешь про Кодекс «Морозного тумана».
— Да Господин. Пройдёмте. — я открыла дверь и пропустила вперёд временного хозяина.
— Зови меня Аауксель я сам Хи. — мне не нравится, когда меня называют Господином.
— Господин Аауксель…
— Просто Аауксель, без господ.
Странно, Хи, это тоже раб, только не лишённый милости Богов, он слуга? Батрак? Наверное, он не сам Хозяин, а его отправили за Альфой. Он на побегушках у эльфа? Но человеки в рабстве не могут быть на побегушках, их всегда в воинов переделают, странно всё это странно.
Но, однако мне надо рассказать про кодекс, я вспомнила что вычитала в учебнике по «Обществоведению» и постаралась передать главное, но без лишних деталей
— У тебя Пеструшка прекрасная память! — меня похвалил хозяин как я закончила.
Узнаю человеков, они единственные из людей у кого может найтись для нас доброе слово. А остальные только бранить и шпынять могут.
Да конечно, мне бы такой рабский Контракт как у него, с моим не сравнить, я Омега, это значит, что у меня никаких прав нет, и вольной не стать хоть тысячу лет проживи.
Ну почему меня нельзя было сделать Хи, я бы душу отдала бы чтобы стать Хи, а не Омегой. Не хочу быть Омегой!!!
— Девушка, а какое мороженное Вы любите? — внезапно спросил меня человек.
— Абрикосовое. Ой извините не подумала. — я ляпнула по привычке.