Вокруг — шум и гам, крик и шелест разговоров, плач и стенания. Толпы беженцев на улицах Мидгарда и бешеный рев систем воздухоснабжения. Мимо Локи и Бальдра идут угрюмые переселенцы, в зелени их мундиров угадываются цвета Ноатуна — дома Ньерда и Скади, порта, связующего Ванахейм и Сумеречные земли. Люди, брошенные на произвол судьбы, те, кому повезло спастись — на тысячи тех, кто остался гореть в огне Сурта, огненного урагана, пожирающего миры.
Кто-то тянет за плащ Локи, задавая тонущий в шуме толпы вопрос. Йотун оглядывается — и сердце его сжимается в тревожном предчувствии. Перед ним стоит Скади, та, которую он когда-то смешил в главной зале Вальхаллы. Она — среди беженцев, в сером невзрачном мундире личной гвардии своего мужа.
— Локи? — доносится до него сквозь шум и гам. — Бальдр? Что вы тут делаете?
— А что ты здесь делаешь? — кричит Локи в толпу.
На его крик оборачиваются: глаза дикие, шальные, испуганные, глаза сотен беженцев. И тут же отворачиваются, остается только один взгляд, в котором бесконечные снега Трюмхейма и смертельный огонь Сурта.
В светлых волосах Скади — серые полосы пепла. В глазах, зеленых, словно глубины морей Муспельхейма, — тревога и страх сверженной богини, ставшей в одночасье обычным человеком, коих тысячи в подвластных Иггдрасилю мирах. Она пришла как простой беженец. Она в ужасе от того, что видит, от того, чего раньше ей никогда не приходилось чувствовать. Ее мир остался там, в огне пожара, вместе с прошлым.
— Ноатун поглотил ураган! — кричит она. — Огонь едва не настиг нас!
— Сурт?
Скади дрожит при упоминании имени урагана, слезы прокладывают на щеках белые полосы. Она тянется к Локи, пытается поймать его за рукав, словно он может ее спасти, уберечь от прошлого.
— Ньерд умер. Он остался там, — читает Локи по ее губам.
Страх и ужас, испуг и растерянность — все смешалось в ней. Она не понимает, что случилось, почему мир внезапно отвернулся от нее. Почему Локи, тот, который смешил ее когда-то, теперь выглядит постаревшим и посеревшим, и почему его взгляд больше не веселый, а злой и холодный. Почему тот, кто стоит рядом с ним, больше не похож на ее любовь, на Бальдра, сладкоголосого поющего полумальчишку-полумужчину. На миг ей кажется, что они тоже беженцы, как и она, вот только бегут уже долго, невыносимо долго чужими дорогами и мирами…
Скади заламывает руки под шум садящегося флаера. И тут же рядом с ней возникает море дорогих одежд. Толпа расступается, отходит в стороны, в испуге отводя глаза. Фригг приходит неслышно, тихо, но все же она — Ас, повелитель земель Мидгарда. Холодный взгляд льдистых глаз, долгие рукава, расшитые драгоценными камнями, и удивленный полувопрос-полукрик:
— Скади? А где Ньерд? Что ты делаешь здесь одна?
Локи улыбается. Фригг шла за ним так, как умеет только Ас, только женщина — тихо и беззвучно до того момента, пока ему не понадобилась ее помощь. Прекраснейшая из женщин тянет руки к поверженной королевне.
Скади неуверенно улыбается жене Одина, с трудом отрывая взгляд от Бальдра. Она все же помнила его другим: еще радостным юношей, красивым, словно утро, сладкозвучным, словно арфа. Она помнит радость на этом увядшем лице, улыбки и веселые песни. Но теперь перед Скади — больное существо, слабое, истощенное долгой болезнью. Любовь смешивается в ее душе с жалостью, страх и удивление вытесняют все.
Но Фригг уже тянет ее за зеленый рукав прочь от этой пары, дальше, в поток беженцев, за людьми, растворяющимися в улочках Мидгарда. Фригг и Скади теряются в окутанных душным туманом переулках стремящегося к затянутому алыми тучами небу Мидгарда.
— Куда ты ведешь меня? — спрашивает Скади.
— Почему ты вернулась? — в ответ задает вопрос Фригг. — Ну почему? Вечно из-за тебя проблемы…
— Куда шли Локи и Бальдр? — дыхание Скади сбивается, губы трескаются от невыносимой жары, глаза застилает пот. Но этот вопрос — это не то, что хочет услышать Фригг. Она давно не любит дочь Тьяцци, из-за которого в Асгарде было столько хлопот. Она помнит, сколько трудов ей стоило отвадить Скади от Бальдра. Она знает… Она знает, что Ньерд умер в Ноатуне…
Мысли складываются в ее голове в четкую картинку за гранью добра и зла, за чертой искристого безумия. И в этот раз никто не помешает ей! Скади умрет там, вместе с мужем…