Получается, что меня подстрелили? Я… умер? – Рон посмотрел на меня, и я увидел, как его глаза мгновенно начали стекленеть и закатываться назад. Лицо Рона начало бледнеть, даже синеть, а потрескавшиеся губы почернели. Пространство вокруг нас посерело и начало осыпаться пеплом. Земля, казавшаяся надёжной, вдруг стала зыбкой и, не выдержав моего веса и веса Джейка, провалилась под нашими ногами. Я падал вниз, а на меня падала голова деревянного божка, скаля нарисованные зубы. Спирали на его щеках мерцали странным светом. И я ещё раз услышал этот странный голос. Он спрашивал всё то же: уверен ли я в правильности стороны медали. Что бы это ни значило.
Фони (англ. сленг Phoney) – ругательство 70-ых годов. Означало «двуличный, фальшивый».
** Рон напевает припев песни «My Way». Это была одна из самых популярных эстрадных песен середины XX века, английский текст которой написан Полом Анкой для Фрэнка Синатры (оригинальный французский текст был исполнен Клодом Франсуа в 1967 году, она называется «Comme d’habitude» («Как обычно»)). Элвис Пресли исполнил её на Гавайях в 1973 году, концерт впервые шёл в прямом эфире через спутник. Сам текст песен, со слов Пола Анка, принадлежит средневековому поэту Франсуа Вийону.
Интересный факт: в силу соответствующего текста «My Way» (в песне от первого лица ведётся рассказ человека о прожитых годах, эдакое подведение итогов жизни) в исполнении Синатры используется в Великобритании на каждых седьмых похоронах.
*** Ludi rationis (лат.) – игры разума.
========== XIII. Festina lente ==========
??? неизвестного месяца ???? года. День ???
Я понимал, что я проснулся, но не мог найти в себе силы оторвать голову от рук. Казалось, что я до сих пор в этом странном, кислотно-наркоманском лесу, и вокруг меня всё ещё маячат эти отвратительные деревья, пульсируя всё быстрее и быстрее. Я негромко промычал. По горлу будто пробежались наждачкой. Чертовски хотелось пить, но оторвать от стола отяжелевшую голову было почти невозможно. Я чувствовал себя так, будто на одну ночь поменялся с Роном жизнями. Меня мучило жутчайшее похмелье, а всё тело болело, причём не только от того, что я уснул на кухне в неудобной позе, но и, наверное, от той быстротечной, но напряжённой драки с Кошкой.
От одного воспоминания о ней уши жалобно заныли, и в них зазвенело. Кажется, я до сих пор был слегка оглушён. В общем и целом, моё состояние можно было описать одной фразой – я был разбит и вымотан. Хотелось передышки: полчаса или час, а ещё лучше – парочка дней или даже недель. И желательно при этом, чтобы меня выпустили из этой адской круговерти людских кошмаров, оставив в покое.
Но, конечно, это была слишком большая роскошь, чтоб такой пленник, как я, мог даже мечтать о минуте покоя. Меня начали трясти за плечо, и с небольшим запозданием до меня дошёл чужой голос:
Дерек, ты как?
И хоть Джейк и пытался потряхивать меня осторожно, это отдавало в голове непонятным гудением, и я вновь замычал.
Не трогай, - я оттолкнул его руку и, наконец, смог приподнять голову, отчего та начала кружиться. - И перестань называть меня этим тупым именем.
Как скажешь, старина, - Джейк, кажется, усмехнулся и затих.
Я расслабился, прикрыв глаза, и уже начал проваливаться в какую-то приятную полудрёму. Какая-то часть меня подозревала, что если я сейчас усну без предупреждения, то вполне могу угодить снова в какой-нибудь из Миров-страхов, но тьма забытья, в которую меня тянуло, была слишком притягательной, чтобы отказываться от возможности в ней отдохнуть.
Однако меня вновь выдернул голос Инглиша:
Ты слышал?
Что? – я всё же нашёл в себе силы, чтобы вновь поднять голову с рук.
Погоди, я сейчас проверю, - проговорил призрак и резко поднялся. Стул проскрипел по полу металлическими ножками, и у меня свело зубы от этого резкого звука. В сторону уходящего англичанина полетели скомканные гневные высказывания, которых в моём арсенале оказалось неожиданно большое количество, и я не постеснялся промычать вслед Джейку, кем он является на самом деле, что ему стоит при этом делать, и порекомендовал самую короткую и понятную дорогу, по которой ему следовало отправиться. Но, наверное, к моему счастью, призрак не слышал моей тирады, сказанной под нос, и потому, выговорившись, я вновь опустил тяжёлую голову на руки.
Стоило мне снова попасть в притягательное состояние полудрёмы, как сверху на меня вновь обрушились руки англичанина, и он начал меня активно тормошить:
Дирк! Вставай! Срочно поднимайся!
Голос Джейка звучал взволнованно и слишком громко для меня. Я поморщился, вновь пытаясь отмахнуться от вцепившегося в меня призрака.
Дай мне минуту, Инглиш.
Я бы рад, друг мой, но не могу, - моё тело возмущённо заныло, а сам я потерял на какой-то момент ориентировку, когда меня вдруг резко подняли на ноги, перекинув одну руку через плечо. - Нам нужно спешить.
Где-то за моей спиной что-то металлически лязгнуло, и я вновь зарычал – мне было физически больно от этого шума.
Чёрт тебя дери, Джейк! На каком языке я должен с тобой разговаривать, чтобы ты понял, что мне нужна передышка?!
На передышку нет времени, Дирк, – Инглиш упрямо вёл меня прочь из кухни. - Давай, Страйдер, топай! Мы уже почти победили Тварь!
Победили? Не смеши меня! - я попытался остановиться, но у меня не было сил, чтобы противиться призраку. - Она с каждым сном становится всё сильнее!
Нет, друг, мы медленно побеждаем. И сейчас не время сдаваться – мы слишком далеко зашли.
Я протестующе зарычал. Ноги заплетались, а перед глазами всё бегало и вертелось так, что меня начало мутить. Я прикрыл глаза, стараясь избавиться от этого противного ощущения.
Инглиш, чёрт тебя дери, ты маньяк.
Прости, друг мой, я был бы бесконечно рад дать тебе отдохнуть, но не-ког-да, - скороговоркой проговорил Джейк, и его слова доходили до меня будто с опозданием. Но он не думал затыкаться. - Нам нужно продолжать в том же темпе – время дорого.
На мгновение у меня мелькнула мысль, что уж где-где, а во снах время — это точно понятие относительное. Но вместо того, чтобы сказать это и угомонить призрака, которому будто аж чесалось поскорее куда-то меня утянуть, я просто поднял взгляд.
Перед нами раздвинулись две створки дверей. Раздвинулись. Сами. Это галлюцинации?
Что изменится, если мы на одну минуту останемся в подпространстве? Что-то до этого ты так не торопился.
Вспомни, что было в прошлый раз, Дерек, - чёрт возьми, я же просил его так меня не называть! – В оба прошлых раза. Ты опять хочешь увидеть в отражении труп своего брата?
Я прикусил язык, не зная, что ответить. Инглиш был прав – в подпространстве Тварь снова и снова вынуждала меня встречаться лицом к лицу с теми, кто погиб по моей вине, и жуткими вещами, которые подрывали моё спокойствие.
До моих настрадавшихся ушей дошёл ужасный скрип, от которого по всему телу пробежались мурашки, и я резко раскрыл глаза, сжав челюсть от въедливого звука. Куда Джейк меня притащил? Раздался мелодичный звон, и после этого уже перед самыми нашими лицами раскрылась дверь лифта. Старинного лифта с красными бархатными обоями и пожелтевшими круглыми кнопками.
Откуда…
Нам нужно идти дальше, Дирк, - как заведённый, вновь повторил Джейк.
Стой! Этого не должно…
Одним уверенным движением он толкнул меня вперёд. Я не смог удержать равновесия и плюхнулся на пол кабины. Призрак вошёл следом и, немного подумав, уверенно нажал последнюю – самую нижнюю – кнопку на лифте.
Я знаю, что делаю, Дерек, не волнуйся, - парень улыбнулся мне, когда дверцы лифта за его спиной со скрипом закрылись.
В голове у меня начало, наконец, проясняться. Мы шли из кухни. Свернули налево. Там коридор, ведущий в комнаты – мою, Дейва и папы. И лифта там отродясь не было. За границами моей квартиры – пустота, и там не может быть безопасно. А лифт находится вне её границ.