То, что нам нужно искать, - Джейк взял меня за руку и пошёл вперёд. - Деревянные ноги куклы! Боже, как я сразу не догадался – это же элементарно!
Я всё ещё пытался провести логическую связь между пунктом А и пунктом Б, но так и не смог. Это меня даже раздражало.
Если так подумать просто, - продолжал тем временем Инглиш, - предыдущие части были так или иначе связаны с тем, как умерла жертва, в чьём мире мы их находили. Здесь жертва погибла потому, что змея укусила её в ногу. Соответственно, отыскать мы должны именно их.
Он посмотрел на меня.
Вроде бы логично, как считаешь?
Не считая того, что я так и не понял, как твои прошлые слова связаны с ногами, то да, - проворчал я, идя за призраком. Как же я ненавидел резкие переходы от темы к теме – сложно было быстро перескочить с одного хода размышлений на другой.
Я просто подумал – раз уж я проводник, то должен сам подумать, как нам найти часть куклы, - виновато опустил глаза путешественник. - И заметил, что у всех картин, что здесь есть, нет именно ног, - он указал на развешенные вокруг полотна разной степени реалистичности. - Везде люди изображены по пояс, по шею, где-то людей нет вовсе. А Анна – хозяйка этой картинной галереи – была сама укушена в ногу змеёй.
Я хмыкнул и, наконец, проложил связь в его словах, мгновенно успокоившись.
Тогда и правда логично.
Джейк довольно улыбнулся, поспешив вперёд.
А композиция снова сменилась:
My heart is sad and lonely,
for you I sigh, for you dear only,
Why haven't you seen it,
I'm all for you, Body and soul.
Инглиш вздохнул, кажется, прочувствовав слова и музыку песни. А, может, просто потому, что не нашёл ни одной змеи на раме картин, мимо которых мы проходили.
Анна, кстати, очень любила популярных исполнителей тех лет. Бинг Кросби, Фрэд Астер… Но любимчиком всегда был Фрэнк Синатра, - задумчиво проговорил он.
Да неужели, - процедил я, на что англичанин негромко хохотнул. Это и правда было очевидно.
Вдруг я услышал приглушённый стон, и в следующий момент одна из картин буквально взорвалась изнутри, раскидывая вокруг ошмётки холста и брызги краски, похожие на кровь – сразу несколько потерянных разодрали её своими руками-лезвиями и рванулись на нас с заунывным воем. Мы метнулись вперёд, но прямо перед нашим носом ещё одна картина разорвалась, и из неё вывалило ещё четверо безликих уродцев. Они потянулись к моей груди своими руками-лезвиями, и я невольно прижался к стене, чтобы увернуться, чертыхаясь. Я в который раз мысленно проклинал Джейка, из-за спешки которого я забыл прихватить из «безопасной зоны» свою катану.
Но англичанин смог меня в очередной раз удивить. Когда все семеро безликих тварей окружили нас, он вдруг выступил вперёд и громко воскликнул:
Стойте!
И души послушно замерли, повернув то, что осталось от их лица, в сторону призрака. Даже я невольно замер, ожидая, что произойдёт дальше.
Пожалуйста… Позвольте нам пройти дальше, - с долей мольбы продолжал Джейк, глядя поочередно на каждое зеленокожее существо. - Я ведь знаю - его душа нужна не вам. Вы... вы когда-то были в таком же положении. И если вы позволите нам продолжить путь, то всё скоро закончится. Правда! Так что прошу… Пропустите нас!
Души слегка наклонили головы, словно что-то решая. Одна из них потянулась своей рукой к моему горлу, но прежде, чем я решил напасть на неё первым, остановилась.
А затем потерянные отступили. Те, что перегородили проход по коридору дальше, послушно отошли в сторону. Все издавали какой-то свистящий звук, отдалённо напоминающий шёпот. Они… они послушались.
Спасибо, - выдохнув, англичанин благодарно улыбнулся им. И, взяв меня за руку, пошёл дальше. А души так и продолжали стоять, не нападая. Лишь что-то неясно шепча друг другу.
Сказать, что я был поражён произошедшим – это не сказать ровным счётом ничего. В голове начали толпиться, перегораживая друг друга, масса вопросов. Но я не мог задать ни один из них – просто не знал, с чего начать. Я пристально смотрел в затылок Джейка, пытаясь осознать случившееся. И у меня это плоховато получалось. Призрак вёл себя крайне странно.
Коридор под нашими ногами вновь двинулся – перед этим в музыке опять проскочил инородный звук. Вот и сигнал. Мы поспешно покинули движущийся участок, и я повернулся. Коридор крутился вокруг своей оси и поворачивался, на некоторое время обнажая свои «внутренности». Я увидел в темноте, сокрытой за стенами галереи, черноту, в которой поблёскивали не шестерёнки, как я думал, а тонкие нити. Их было великое множество – они мерцали разным цветом, были разными по толщине и по яркости свечения. Какие-то, казалось, вот-вот порвутся - такими они были тонкими - а какие-то казались крепкими, будто стальные тросы, но тоже натянутыми до предела. Коридор повернулся с пронзительным щелчком, и стена продлилась, закрывая от меня свою «изнанку». Я подумал, что не хотел бы оказаться между двух стен в момент, когда прямой коридор превращается в поворот. Судя по силе удара стены о стену, от того, кто там окажется, должна была остаться красивая кровавая горка размозжённого мяса и костей.
Почему ты раньше так не делал? – спросил я, когда зрелище закончилось.
Что ты имеешь в виду? - Джейк повернулся ко мне.
То, что ты проделал с Потерянными, - я скрестил руки на груди, освобождая своё запястье от хватки Инглиша. – Почему ты не пробовал их остановить ещё в начале?
Призрак почесал затылок:
Ну… На самом деле, это был крайне отчаянный шаг с моей стороны, приятель, - выдохнул он. - Мы были безоружны, а их было семеро. Дать отпор у нас бы не вышло. Поэтому… я подумал, что можно попытаться воззвать к той части их душ, в которой всё ещё теплится искра памяти. Их человечность, - англичанин слегка усмехнулся. - Да, глупо. Но таков я - верю, что даже в самых ужасных людях есть толика светлого. А в самых отчаявшихся - огонёк надежды.
Да ты идеалист, - хмыкнул я, направившись дальше.
Грешен, каюсь, - развёл руками путешественник и последовал за мной.
Мне слабо верилось в то, что у этих образин оставалось хоть что-то, что можно было назвать человечностью. Я бы не удивился, если бы выяснил, что мы с Джейком - единственные в принципе существа, которые могут действовать сами, не находимся под контролем. Но в таком случае что заставило тварей отступить?.. Честно говоря, со стороны это его «взывание к светлому» больше было похоже на голосовой контроль. Но говорить этого я не стал.
Скрип шарниров вывел меня из задумчивости. Этот звук… Да ладно? Опять?!
Чёрт возьми, вот только этого не хватало. Мы же убили её в прошлом сне, – я начал нервно озираться, ища глазами старую знакомую. Так скрипели только шарниры Кошки – я мог ставить на это что угодно. Джейк тоже начал беспокойно озираться, но вскоре замер и с ухмылкой указал на стену.
Я перевёл взгляд туда. Кошка сидела, заключённая в прямоугольник картинной рамы, и пристально смотрела на меня. В глазах её было ещё больше ненависти, чем раньше. Она была выполнена в стиле наброска, который двигался и ходил по полотну как зверь в клетке, пытаясь напасть на своего незадачливого «создателя». Совсем так, как я её нарисовал. Набросок даже был чуть опалён по краям – будто его успели потушить быстрее, чем огонь добрался до самой Кошки.
Надо же. И мой рисунок тоже тут.
Здесь рисунки многих, - хмыкнул Инглиш. Он заметно расслабился, поняв, что Кошка не сможет нам навредить. – Это место больше всего похоже на Галерею Кошмаров.
Forget your troubles and just get happy, you better chase all your cares away.
Sing hallelujah, come on get happy, get ready for the judgment day.
The sun is shining, come on get happy, the lord is waiting to take your hand.
Shout hallelujah, come on get happy, we're going to the promised land.
We're heading 'cross the river, wash your sins 'way in the tide.
It's so peaceful on the other side, - эта песня, заигравшая даже как-то неожиданно для меня, опять же никак не вязалась с происходящим. Хотя, слова у неё были немного угнетающими.
В конце концов, и этот коридор завершился глухой стеной. В тупике висела лишь одна картина. На ней ничего не было изображено – просто пустой сероватый холст. Змей на раме, конечно же, тоже не было. Я растерянно моргнул.