И потекла жизнь в Канаде по рутинной колее. Должен сказать, что, когда я вспоминаю канадские годы, у меня возникают к самому себе серьезные претензии. Я очень добросовестно занимался разной ерундой, напрасно тратил массу энергии на всякие телеграммы, бумаги, просьбы в Центр, записки. В Центре никто серьезно к Канаде не относился. Все было сосредоточено на США. Да и от меня больше всего требовали информации об американском аспекте канадской жизни. Я слишком поздно понял, что и многие мои телеграммы до «верха» не доходили, а оставались на уровне чиновничьего аппарата. И просьбы, и письма. А если что-то удавалось сделать, то только во время отпусков. И то пользуясь старыми связями.
По-дружески помогал мне в решении некоторых торгово-финансовых вопросов Борис Гостев. Он заведовал отделом финансовых органов в ЦК. Помогали некоторые из моих бывших подчиненных, как, скажем, Борис Стукалин. Живо откликался на мои просьбы Георгий Арбатов, старался сделать все, что мог. И многие другие. В первые месяцы всяких переживаний меня особенно успокаивало то, что большинство товарищей, которых я считал друзьями, оказались действительно друзьями. Во время моих отпусков они не боялись встречаться со мной, в том числе и работники ЦК, хотя понимали, что для них могут быть и осложнения.
Мне хочется назвать эти имена. Георгий Арбатов, Наиль Биккенин, Валентин Зорин, Игорь Черноуцан, Константин Зародов, Альберт Беляев, Николай Шишлин, Сергей Лапин, Борис Панкин, Марк Михайлов, Леонид Замятин, Григорий Бакланов, Борис Стукалин и многие другие. Работники издательств предлагали книги для библиотеки. Для посольства стало событием, когда Леонид Максаков привез мне в Канаду сериал «Семнадцать мгновений весны». Вечерами колонисты крутили эти фильмы чуть ли не каждую неделю. Многие из моих друзей по пути из США заезжали в Канаду на 2–3 дня и рассказывали, что творится дома. Я был в курсе многих дел и настроений.
Не могу сказать, что я оказался отверженным человеком и в высшем эшелоне власти. Кроме Громыко, который принимал меня охотно, бывал у Андропова, когда надо было согласовывать кадры разведки. Регулярно встречался с Пономаревым — секретарем ЦК по международным делам. Был однажды у Суслова, рассказал ему, что у нас в посольстве советник-посланник ходит по городу пешком, а третий секретарь ездит на иномарке. А потом ищем, кто же это расшифровывает наших разведчиков? Он посоветовал обратиться к Андропову. «Хотя он и сам знает об этом», — буркнул Суслов с некоторым раздражением. Будучи у Кириленко, рассказал ему, что наши торговцы покупают у канадцев оборудование для производства снегоходов настолько устаревшее, что канадцы ищут его по всем складам. Новое стоит чуть подороже, но новое. Кириленко расшумелся, но так ничего и не сделал. Несколько раз заходил к Кулакову — просто так, поговорить. Рассказывал ему о фермерских хозяйствах в Канаде. В разговорах он признавал, что и в нашей стране нужны реформы. На разговорах все и заканчивалось.
Не могу не рассказать и еще об одном случае из практики советского хозяйствования. Однажды мне позвонил премьер-министр Трюдо и попросил принять своего друга, добавив, что у последнего есть «весьма любопытное соображение». Встретились. Собеседник — крупный бизнесмен — сказал, что готов защищать советские «спортивные символы». Честно говоря, я сначала не понял, что это такое. Он разъяснил, что по американскому и канадскому телевидению очень часто показывают «маску Третьяка», эпизод, когда Якушев обводит трех канадских защитников и т. д. (Это был пик советско-канадских хоккейных восторгов.) «Все это, — продолжал собеседник, — стоит денег». По его подсчетам, советская сторона могла «заработать из воздуха» десятки миллионов долларов.
— Мне прибыль не нужна, но организация службы просмотра телепрограмм потребует расходов, примерно в десять процентов от заработанного. Отчетность будет гарантирована.