— Значит, мы так и сделаем. Выжмем все, что он может нам дать, а потом отпустим с миром. Он сказал, многих собирались уволить, — заметил Гарри. — Вряд ли он умеет врать так красиво.
— Да, не за то взяли на пост, — согласился Эйвери.
— Хочешь сказать, за красивые глаза? — спросила Камелия за его спиной.
— За то, что мухи не обидит, — ответил Эйвери.
— Вы думаете, он просто жалкий старик? — спросила Камелия. — Он ведь участвовал во второй войне.
— Ты не согласна? — спросил Гарри, показывая на стул, который никто так и не занял.
— Благодарю, — ответила Камелия, аккуратно села, подобрав плащ, подцепила пачку сигарет Гарри и закурила. — Мы с ним работали раньше. Думаете, вы его перехитрили? Хрен вам, он та еще сволочь. Все его россказни про жену и внучку — чистой воды выдумка. Да, он любит внучку, но ты видел у него фотографии на столе?
— Нет, — честно ответил Гарри. — Я думал, он не хочет афишировать.
— Ага, — усмехнулась Камелия. — Не хочет афишировать, что любит жену и внучку? Конечно, Поттер, ведь это такой стыдный секрет.
— В Аврорате мало семейных людей, — возразил Гарри.
— Да, потому что мы живем работой, — ответила Камелия, бросив мрачный взгляд на Эйвери, который ответил ей усмешкой. — Короче, дело вот в чем, Поттер. Во время войны Праудфут не отличался ни храбростью, ни предусмотрительностью. Его главная заслуга — он выжил. Как? Боюсь, не обошлось без жертв среди его напарников. Можно ли обвинять его за это? Не думаю, мы все выживали как могли. Ты лучше многих помнишь то время. Я знаю, что ты с ребятами прятался в глуши. Все выживали. Но он был из тех, кто просто не дотянул бы даже до Хогвартса. И все же он участвовал в Битве. Все участвовали, конечно, но ты представь его там. Что он сделал? Я не верю, что ему так сказочно повезло, что он из немногих выжил. Джей? — она кинула взгляд на Эйвери. — Да, легко. Достаточно разок глянуть на него — все ясно. Он выжил бы даже очнувшись в гробу, закопанный заживо. Дерби? На него я тоже поставлю, умом он не блещет, зато видел бы ты, как он использует Оглушающее.
— Я видел, — отозвался Гарри. — Я понял, к чему ты клонишь. Он подставляет других, чтобы выжить. Да, возможно. Если будет нужно, я подставлю его самого. Такой расклад тебя устроит?
Камелия дернула плечами:
— Как ты его подставишь?
— У меня есть бумажка, которую он выбил под фальшивым делом, чтобы подкупить меня.
— Ты так и скажешь, Поттер? Подставишься, чтоб утянуть его за собой? — удивилась Камелия.
— Что мне терять? Я не останусь здесь, если все покатится в пропасть. Зато уйду красиво, — он усмехнулся. — Все, что тебя волнует — его подлая натура? Я готов. Если он попытается слить меня, я утащу его следом. Что-то еще?
Камелия сверлила его долгим взглядом, прежде чем улыбнуться:
— Ты хороший парень, Поттер. Делай, как знаешь. Месяц можно потерпеть. Если нароешь что-нибудь — зови, я выйду даже в свой выходной.
— Я т-тоже, — подал голос Доу, про которого Гарри успел забыть.
— Парень, ты еще тут? — спросил у него Эйвери, бросив выразительный взгляд. — Я думал, ты пошел к себе.
— Я п-просто хотел ссказать, — ответил Чарли, продолжая сверлить взглядом носки своих начищенных ботинок, — что мне вс-се это н-не нравится. Я считаю, что обыски авроров — это н-недопустимо. Д-достаточно экзаменов, с-собеседования и…
— Да, Чарли, — прервал его Гарри, — мы поняли.
Ни Камелия, ни Эйвери не улыбнулись — все они, все, кто был в комнате, оставались смертельно серьезны. Чарли понял, что над ним не потешаются, и значительно кивнул. Гарри представил, как сам чувствовал бы себя, если бы его давняя мечта стать аврором воплотилась таким чудовищным образом. Отработать год, чтобы узнать, что теперь к тебе могут вломиться коллеги? Хуже не придумаешь.
— Ладно, Поттер, вот расклад, — сказал Эйвери, подводя итог. — Ты делаешь то, что задумал. Мы не отсвечиваем и тихо разбираем дело мерзких говнюков.
Гарри вопросительно посмотрел на него.
— Дело двух пожилых пар блюстителей порядка, — поправился Эйвери, скривившись. — Я про гандонов, которые накатали на нас жалобы за визит в их чудесный дом. Честное слово, парень, я даже разулся.
— Верю, — пожал плечами Гарри. — Разбирайте дело не слишком быстро. Если появятся сложности, спросите у Праудфута совета, не оставляйте беднягу в одиночестве, ему сейчас так тяжело.
— О, да, — согласился Эйвери. — Ему очень тяжело. Поттер, как думаешь, если бы у меня был один неплохой артефакт, связанный с Темными Искусствами, и через пару дней такой артефакт нашли бы при обыске дома Праудфута. Как ты считаешь, делом заинтересовались бы в Визенгамоте?
Гарри усмехнулся, затушил очередной окурок и встал:
— Думаю, до таких мер не дойдет, Джейкоб, но на случай нужды у меня тоже найдутся подарки начальству.
— Я скинусь, — подтвердила Камелия.
— В смысле? — тихонько спросил Чарли из-за плеча Эйвери. — Какой еще артефакт?
— Пойдем, парень, объясню тебе кое-что, — вздохнул Эйвери, направляясь к выходу. Камелия напоследок кивнула Гарри и стащила пачку сигарет. Он не стал возражать. Иногда Камелии просто нужно было урвать что-то. Мелочь — бумагу, блокнот. Дело не доходило до клептомании, скорее с помощью таких мелочей она показывала, что они друзья. Ты — мне, я — тебе. Договориться с ней было настолько просто, что коллеги из других отделов могли окрестить ее грубым словом, чего Гарри не выносил.
Оставшись наедине с пепельницей и бесполезными бумагами, Гарри забрал допуск в Отдел Тайн и перечитал текст. Все двери были открыты, любые запросы были одобрены. На секунду он представил себя главой Аврората времен облав на Пожирателей. Тогда, по словам Эйвери, у начальника при себе каждый день было разрешение на применение экстренных мер. Можно было войти в любой дом, обездвижить хозяев и спокойно проверить каждый угол, чтобы убедиться в безопасности. Чаще всего наводки оказывались бесполезны, но из десяти облав две заканчивались приговорами Визенгамота. Пусть даже в Азкабане больше не осталось дементоров, все равно находиться там для любого означало серьезное наказание.
Теперь даже такая малость как допуск в Отдел Тайн для авроров была мечтой. Гарри знал, что за каждым его шагом в хранилище будут следить. Если не при помощи заклинаний, то при помощи уборщиков и даже коллег. Вряд ли Праудфут настолько туп, чтобы подкупить одного Гарри. Наверняка сволочь нашла путь к сердцу нескольких изгоев. Кого он завербовал? Эйвери? Нет, вряд ли, старик слишком принципиален. Доу? Скорее всего. Нужно будет предупредить Джейкоба, хотя тот, скорее всего, в курсе. Камелию? Нет, она не считает начальство чем-то серьезней мебели. Ей не довелось участвовать в Битве, но она уже служила два года к тому дню, так что застала самое горячее время. Политика Праудфута была ей поперек горла так же, как Гарри или Эйвери.
Гадать было бесполезно. Нужно было обладать хитростью Риддла, чтобы разобраться в хитросплетении отношений.
— Если бы можно было спросить совета, — прошептал Гарри.
Слова были безобидными, и услышь их кто-нибудь посторонний — не заметил бы ничего дурного, но Гарри обожгло стыдом. С кем он собрался советоваться? С человеком, который убил его родителей?
Закинув руки за голову, Гарри сел удобней и прикрыл глаза. Нужное воспоминание мгновенно сформировалось в воображении. Риддл с презрением смотрел на Малфоя сквозь Гарри.
— Что бы ты сделал?
Как можно решить проблему отсутствия подходящих врагов? Праудфут, в сущности, прав. Авроров заставляют заниматься работой, которая не подходит для них. Проверять глупости вроде старых ловушек времен первой Войны. Доходит до того, что им приходится рассказывать детям волшебников технику безопасности во время тренировок. Министерство не знает, чем занять целый отдел. Естественно, Праудфут смог выжать максимум из ситуации. Если ситуация окажется хоть на йоту сложнее, все вернется на круги своя.