Резко нажав на ручку двери, он застаёт Алека, лежащим на кровати, в наушниках и с сигаретой в руках.
- Эй! Ты что делаешь?! - возмущённо кричит тот, когда Кир вырывает из его пальцев сигарету и бросает её в грязную кружку из-под кофе, стоящую на краю захламлённого всем чем ни попадя стола.
- У меня к тебе этот же вопрос.
Брат морщится и нехотя вынимает один наушник из уха.
- Что, стало скучно и ты решил в кои-то веки приехать, чтобы повоспитывать своего непутёвого младшего братишку?
- Прекращай скалиться, - обрывает его Кир и открывает окно настежь. - Ты охренел настолько, что начал курить дома?
Алек складывает руки под головой и тянет губы в усмешке.
- Не тебе меня в этом упрекать.
- А кому тогда?
- Маме, потому что она единственная в этом доме не курит, но ей на меня плевать, так что по итогу получается, что некому.
Он отодвигает ящик прикроватной тумбочки, достаёт оттуда пачку сигарет и показательно снова закуривает, бросая на старшего брата насмешливый взгляд. Такой весь из себя взрослый, независимый, гордый, а в словах слышится колкая обида и желание быть хоть кому-то нужным.
- Не надо травить себя на зло мне или родителям.
- Жизнь идёт, а Кир Авдеев по-прежнему думает, что мир крутится вокруг него, - зло смеётся Алек. – Тебе не приходило в голову, что может быть я сам этого хочу, нет?
- Тебе семнадцать, Алек, - напоминает ему Кир. - Ты должен хотеть играть в компьютерные игры, ходить на свидания и думать о том, куда хочешь поступить после школы, а не закрываться в комнате с сигаретами, кофе и музыкой.
- Кофе - мой друг, музыка - мой драг*, - цитирует брат строчку из песни. – Так что хватит учить меня жизни, лучше разберись со своей.
Авдееву нечем парировать, потому что Алек прав.
Чем он мог ему помочь, если сам разорван в клочья? Если с таким трудом удавалось делать вид, что всё под контролем? Что он справляется. Что продолжает жить дальше и, вообще, его ничто не способно вывести из равновесия. Ни смерть сестры, ни раскол в семье, ни чувства к Отрадной.
Ты беспомощный, жалкий, слабый.
Ты - тот, кого всегда презирал сам.
Кир на негнущихся ногах подходит к кровати и садится рядом с братом. Тот машинально пододвигается, освобождая ему место, и отворачивается.
- Переезжай ко мне, - предлагает Авдеев, кажется, уже в тысячный раз за два года.
Алек ожидаемо отрицательно качает головой и отвечает:
- Нет.
- Если дело в отце, то я могу с ним…
- Дело не только в нём.
- В маме?
- Нет, во всех нас, - брат одёргивает задравшийся рукав толстовки, пряча за плотной тканью белёсые полосы на коже. - В особенности, во мне.
- Ты же больше не…? - напрягается Кир, заглядывая младшему в глаза.
В прошлый раз он облажался, упустив момент, когда Алеку особенно нужна была поддержка, в результате чего тот теперь постоянно ходил в закрытой одежде. Во второй раз совершать подобную ошибку парень был не намерен.
- Нет, я этого не делал.
Авдеев с облегчением выдыхает и прислоняется затылком к стене.
- Хорошо. Я надеюсь ты помнишь, что дал мне обещание сказать о том, если вдруг снова…
- Я страдаю от депрессии, а не от слабоумия, поэтому, конечно, помню, - огрызается подросток. - Хватит уже об этом.
- Послушай, я…
Кир замолкает, когда слышит короткий стук в дверь и следующий за ним голос горничной:
- Алек, к тебе пришла Олеся.
Дверь немного приоткрывается и в проеме показывается девичье лицо.
- Тук-тук-тук, можно?
- Да, Лесь, заходи.
Алек поднимается на встречу подруге, бросив на него выразительный взгляд. Она же напротив, заметив Кира, широко улыбается и радостно восклицает:
- Какие люди! Неужели это Кир Алексеевич собственной персоной?
С любого другого парень был спросил за тон, с которым были произнесены эти слова, но Лесю Мартынову он знает с детства, поэтому реагирует лишь ответной улыбкой и закатыванием глаз.
- Надеюсь, я вам не помешала?
Девушка плюхается на место рядом с ним и коротко прижимается к его плечу в качестве приветствия.
- Нет, не помешала, - отвечает за двоих Алек. - Кир всё равно уже уходит.
Олеся переводит глаза на него и осуждающе цокает языком. Её русый хвост забавно подпрыгивает в такт движению головы и Авдеев замечает, как брат ловит это действие взглядом, а после хмурится, беспомощно и растерянно, будто сам не понимает, почему, вообще, это привлекло его внимание.
Это состояние Киру знакомо от и до. Он бы, наверное, мог написать инструкцию на нескольких языках мира о том, как справиться с осознанием того, что твоё сердце тебе больше не принадлежит. О том, как оно совершенно по-особенному бьётся при виде конкретного человека, а окружающий мир вдруг против твоей же воли переворачивается с ног на голову. И то, что раньше было белым и чёрным, окрашивается в цвет её глаз и все грани допустимого стираются. Становится абсолютно плевать на свои же принципы, убеждения и установки.
Не влюбляться в девушку друга, пусть даже бывшего.
Не сходить с ума по той, что так яростно его ненавидит.
Не мечтать о том, что никогда не сбудется.
И ещё сотня других "не…", которые были им нарушены из-за...
Парень резко встряхивает головой, машинально отвечает Лесе на вопрос, который даже толком не слышит, и отчётливо понимает, что пора уходить. Его ждёт одиночество, укутанное в сигаретный дым, беспокойная ночь и бесчисленные попытки перестать высматривать в своём отражении на запотевшем после душа зеркале прежнего Кира Авдеева. Старшего сына влиятельных родителей, у которого есть всё, о чём только можно мечтать. У которого впереди перспективное будущее и жизнь без забот. У которого живы все близкие и не ноет в груди из-за безответных чувств.
- Ты всё-таки уходишь? - с сожалением спрашивает Мартынова, когда он всё-таки встаёт с кровати. - Я думала, что мы, как раньше, соберёмся все вместе и…
- В следующий раз, Лесь.
Кир на прощание проводит рукой по вихрастому затылку брата и сжимает его плечо.
- Не забывай хотя бы звонить, ладно?
- Ладно, - со вздохом кивает Алек.
Оказавшись на улице, Кир попадает под моросящий сентябрьский дождь. Запрокидывает голову назад, подставляя лицо холодным каплям, и чувствует на себе взгляды родителей, которые наблюдают за ним из окон своих отдельных спален. Не оглядываясь, парень скрывается от них в тёплом салоне машины и уезжает к себе. Без лишних слов и прощаний. Будто они совсем чужие друг другу люди.
*Строчка из песни рок-группы Нервы "Кофе - мой друг".
10. Лиля
- Что ты сейчас сказала?
Зеркальце выпадает из её пальцев на асфальт и с громким звоном разбивается, но Лиля этого не замечает. Она смотрит на подругу, которая едва ли не подпрыгивает на скамье от нетерпения рассказать новую сплетню, и чувствует, что её хорошее настроение стремительно катится вниз.
- Кир и Отрадная провели вместе вечер пятницы, - Дина наклоняется к ней ближе. - Я видела их с родителями, когда ужинала с папой. Хотела рассказать тебе сразу, но ты не отвечала на мои звонки.
Девушка заторможено кивает. Вечером того дня она была занята тем, что в компании красного полусладкого пыталась не думать о том, где Кир, с кем и что делает. Даже периодически порывалась набрать ему, но в последний момент останавливалась и откладывала телефон, будто знала, что ничего хорошего он ей не скажет.
- Это просто ужин с родителями, - возражает Гордеева, едва шевеля непослушными губами. - Это ничего не значит… Кир не мог с ней…
- Они танцевали! Вот, смотри…
Гусева сует ей в руки свой айфон в пушистом чехле и проводит пальцем по экрану, включая видеозапись. Первое, что Лиля видит - это зал ресторана и людей, снующих туда-сюда, перед камерой, а потом взгляд из общей толпы цепляет знакомую высокую фигуру. Кир,красивый-родной-любимый,стоит рядом с Отрадной, одной рукой обнимая её за талию, а в другой сжимая ладонь. Они плавно двигаются в такт музыки и… Девушка порывисто выдыхает… Смотрят друг другу в глаза. Внимательно, открыто, не стесняясь внимания со стороны. Так, словно не видят никого кроме друг друга. Так, будто…