- Подожди, а мне сейчас что делать? - Отрадная хмурится. - Может, у Риты или ещё кого-нибудь есть запасные?
Услышав ответ, она обречённо вздыхает и устало трёт глаза. У него от этого вздоха противно скребёт что-то под рёбрами и покалывает кончики пальцев от желания протянуть руки и прижать Алёнку к себе снова. Почувствовать ток, пробегающий по венам. Дать ей понять, что нет ничего, что он бы не смог сделать ради неё.
- Ладно, я поняла, - резко отвечает девушка, а потом сбрасывает вызов и кидает телефон себе на колени.
В её движениях столько негодования, пассивной злости и тщательно скрываемой обиды, что он на мгновение теряется и не успевает среагировать, когда Отрадная поворачивается в его сторону. Встречается с карим взглядом и будто с головой уходит под воду.
- Ты не мог бы отвезти меня до ближайшей гостиницы?
- Гостиницы?
- Моя мама и… - Алёна запинается и нервно облизывает губы. - Олег уехали по делам в соседний город. Мой дубликат ключей сейчас у неё и я не смогу попасть домой, пока они не вернутся, а сделают они это только завтра. Тётя с её мужем тоже уехали из города, поэтому мне нужно место, где я смогла бы переночевать.
Кир чувствует, как тонкие перегородки, состоящие из нескольких сотен “нельзя” и выстраиваемые им с первого дня их знакомства, стираются в пыль. Рушатся с таким грохотом, разлетаясь острыми микроскопическими осколками в разные стороны, что его оглушает на несколько секунд и последние её слова он слышит будто издалека.
Бл*ть, Отрадная, неужели не видишь, что ты со мной делаешь? Как все “нельзя” перестают иметь для хоть какое-либо значение? Как я, обезоруженный, уставший и с самого начала принадлежавший лишь тебе, сдаюсь?
Потому что это конец. Конец прежней жизни, которую Авдеев так тщательно от неё охранял, а она ловко обошла всю его защиту и проникла в самое сердце. Конец отрицанию и борьбы с самим собой. Конец абсолютно всему, что могло бы его от неё спасти.
- Нет, я не повезу тебя в гостиницу.
14. Кир
Голос хриплый. Простуженный, словно снова всю ночь просидел у открытого окна, выкуривая сигарету за сигарету, надеясь вытравить её из мыслей едким дымом. Ломкий, будто не то, что говорить, а даже дышать больно.
Ты собственными руками сейчас себя закапываешь, Авдеев. Сам, понимаешь?
Ты же потом, когда она уйдёт, загнёшься. Просто сдохнешь там один.
Кир понимает. Прекрасно понимает и осознаёт, что потом слетит с катушек. Знает, что потеряет все оставшиеся разумные аргументы, которые помогут ему хоть как-то продержаться без её близкого присутствия. Знает, что потом бессонными ночами и навязчивыми мыслями так просто не обойдётся. Знает, но… Но, кажется, он в любом случае свихнётся. Поэтому терять ему нечего.
- Что? Почему? Ты же сам сказал, что отвезёшь, и я…
Она непонимающе сдвигает брови к переносице и этот взгляд ему, как удар ножом в грудь. Вскрывает все внутренности, ломает рёбра и хочет добраться до сердца, которое сейчас лихорадочно бьётся где-то в глотке.
- Я не отказываюсь от своих слов, но… - парень заводит машину и аккуратно выруливает с парковки. – Я не отпущу тебя в неизвестно какую гостиницу одну.
- Мне всё равно больше некуда идти.
- Ошибаешься, Отрадная.
- Я не понимаю тебя, - признаётся Алёна и устало откидывается на спинку сидения. – Но если это снова одна из твоих игр, Авдеев, то остановись прямо сейчас и я просто уйду.
- Это не игра.
- Тогда куда ты меня везёшь?
- К себе домой.
Кир с силой сжимает ладони на руле, когда слышит резкое и твёрдое:
- Нет, я не останусь у тебя. Останови машину!
- Алёна, послушай… - просит он, пытаясь оставаться спокойным.
- Останови машину!
Её глаза наполнены страхом, который проявляется в побелевших пальцах, стискивающих ремень безопасности, и дрожью в голосе.
- Отрадная, я не причиню тебе вреда.
В горле першит от того, как вместо этих слов ему хочется произнести совершенно другое. Тайное. Сокровенное. Честное.
- Я тебе не верю! - выпаливает она совершенно очевидную и горькую для него истину.
- Я знаю! - повышает тон Кир, останавливаясь на светофоре и поворачивается к ней корпусом. - Знаю, слышишь? Я знаю, что ты обо мне думаешь. Я знаю, куда ты хочешь меня послать. Знаю, что ты не хочешь видеть меня рядом с собой, но, прошу тебя, давай оставим нашу неприязнь до тех времён, когда у тебя не будет разбитых коленей и вероятного сотрясения мозга! Я, бл*ть, не конченная мразь, чтобы издеваться над тобой в таком состоянии! Поэтому давай без истерик, ладно? Если твои родители вернуться раньше, то я сам тебя к ним отвезу, но пока их нет ты останешься у меня. Это не обсуждается.
Алёна молча сверлит его взглядом из-под тёмных бровей несколько долгих секунд, которые Авдееву кажутся вечностью. Он судорожно перебирает в мыслях варианты того, что могло бы хоть немного убедить её в его искренности, но получается хреново. Потому что единственное, пришедшее в голову и едва не сорвавшееся с языка "ты для меня всё"вряд ли поможет делу. Только сильнее всё запутает. Только сильнее её оттолкнет и испугает.
- Зелёный, - вдруг нарушает тишину она.
- Что?
- Загорелся зелёный свет.
Кир моргает и оглядывается, замечая громкий звук клаксона из машин, собравшихся позади. Чертыхнувшись, парень трогается с места. Ждёт от Алёны продолжения протеста, но она молчит всю оставшуюся дорогу до его дома. Только лишь, когда он останавливается напротив своего подъезда, отстёгивает ремень безопасности и, несмотря на него, говорит:
- Надеюсь, я не пожалею об этом.
Авдеев кривит губы в усмешке, чувствуя, как колется что-то в груди от её слов, пропитанных сомнениями. Как темнеет в глазах, когда Отрадная отказывается от его ладони, которую он протянул ей, чтобы помочь выйти из машины.
- Спасибо, но я сама справлюсь.
- До чего же ты, чёрт возьми, упряма, - вполголоса рычит парень себе под нос, забирая вещи с заднего сидения.
- Что ты сказал? - подозрительно прищуривается она. - Я не расслышала.
Тяжело вздохнув, он закрывает машину и, ничего не ответив, направляется к подъезду. В лифте девушка прижимается спиной к противоположной от него стене и Кир закатывает глаза.
- Ты ведёшь себя как ребенок, Отрадная.
Алёнка вспыхивает от его слов как спичка. Парень наблюдает за тем, как зажигаются яркие искры в её глазах, а по щекам разливается румянец. Он в эту же секунду зависает на ней, такой непривычной и незнакомой, и в последний момент успевает подхватить её под локоть, когда лифт, дёрнувшись, останавливается на его этаже, а девушка от неожиданности теряет равновесие.
- Сама, говоришь, справишься, да?
Она отводит взгляд и недовольно поджимает губы, но освободить руку или отойти не пытается. Только нерешительно замирает на входе в его квартиру, когда Кир распахивает перед ней дверь.
- Проходи, Отрадная, и не бойся. Я тебя не съем.
- Всего лишь покусаешь? - вскидывает Алёна на него глаза.
- Если только сама попросишь, - усмехается Авдеев и, пока девушка не успела сообразить, мягко подталкивает её вперёд.
Отрадная осторожно переступает порог и оглядывает обстановку прихожей, когда Кир включает свет.
- Пойдём.
Аккуратно обхватив пальцами тонкое запястье, парень ведёт Алёну за собой туда, где ещё сегодняшним утром видел её во сне и бессчисленное количество раз ранее в алкогольном тумане и сигаретном дыме. Туда, где она мешает дышать одним лишь своим образом, который колючей проволокой обвивает шею, давя на сонную артерию. Где он обещал себе, что с ней никогда и ни за что, а теперь сам открыл перед ней все двери.