Я же… Я же просто люблю тебя.
Мимо проходят две первокурсницы и, как назло, останавливаются неподалеку, не замечая её, застывшую, вновь ударенную ниже пояса в углу. В их глазах светится любопытство, а голос даже подпрыгивает от нетерпения обсудить главное событие утра и скорее всего дня, случившееся благодаря стараниям сына мэра и девчонки, которую он должен ненавидеть. Ненавидеть, ясно?! А не ездить с ней в одной машине, не разговаривать, не таскать её вещи, не смотреть так… Так…
- Нет, ты видела то же, что и я? Мне же не показалось? - спрашивает одна из первокурсниц - брюнетка с ресницами как у коровы. - Кир Авдеев, правда, приехал с этой девчонкой? Блин, забыла как её зовут, но моя двоюродная сестра учится с ними на одном курсе и она рассказывала, что он и эта девчонка друг друга на дух не переносят, что у них самая настоящая война, прикинь?
- Ну, не знаю, - тянет гласные вторая - крашеная в мерзкий рыжий цвет, больше похожий на ржавчину, чем на нормальный оттенок. - Ты видела как они смотрят друг на друга? Какая там война? Он её глазами, кажется, сожрать готов. Да и ко всему прочему я видела как он нёс её на руках до медпункта, когда она упала, так что бред это всё. Между этими двумя точно не война.
- Нет, это правда! Я точно знаю! Моя сестра врать не будет! Она рассказывала, что они едва терпят друг друга и не упускают случая, чтобы начать ссору.
- А сейчас тогда почему они стоят и спокойно разговаривают?
- Вот именно это-то и хотят все знать! - брюнетка смешно взмахивает руками, как курица крыльями. - Тем более после того как вышло то фото с ним и той стервой-блондинкой.
- Это которая ведёт себя как последняя с*ка?
- Это которая превратит твою никчёмную жизнь в ад, если ты сейчас же не исчезнешь, - холодно произносит Гордеева.
Первокурсницы испуганно вздрагивают, оглядываются и натыкаются на острый, как бритва, взгляд подведённых чёрными стрелками глаз.
- Я не… - подаёт голос рыжая, но тут же тушуется и отступает назад, когда Лиля отходит от стены.
Прямая спина, ровные плечи, гордо вздёрнутый подбородок и искривлённые в презрительной усмешке красные губы. Червонная королева бы и та дрогнула.
- Ты не выдержишь и дня, если сейчас же не сделаешь то, что я сказала, малышка.
Неудачницы оказываются умнее, чем смотрятся на первый взгляд, и поспешно сваливают, оставляя её одну.
Впрочем Лиле не в первой. Лиля знает, что такое одиночество. Знает его вкус, цвет и запах. Знает каждый его тёмный угол. Знает всех демонов, там живущих, и дружит с ними, ничуть не опасаясь последствий. Она сейчас, вообще, ничего не боится, кроме того, что обсуждали две эти ссыкухи.
Он её глазами, кажется, сожрать готов.
Ещё месяц назад Гордеева бы доказывала с пеной у рта, что этого не может быть. Что это что-то на грани фантастики. Что имя парня, в которого она влюблена до помрачения сознания, и имя Отрадной никогда не встанут в один ряд. Но сегодня… Сегодня случилось то, что сейчас ежесекундно выжигает у неё на внутренней стороне ребёр клеймо “снова”.
Снова не ты, глупышка.
Снова не тебя.
Снова не с тобой.
И закурить бы, чтобы хоть немного попустило. Или выпить. Вот только уважающие себя принцессы не носят в сумочках бутылочку красного полусладкого. Лишь жвачку с ментоловым вкусом, любимую помаду и маленькое зеркальце, в отражении которого глаза кажутся не такими печальными, чем есть на самом деле.
Телефон вдруг оживает вибрацией и девушка нехотя вытягивает его из кармана пиджака. На экране красуется улыбающееся лицо десятилетнего Романова с торчащими во все стороны волосами.
- Да пошёл ты, Кудряшка, - зло цедит она сквозь зубы и сбрасывает вызов.
Но парень её не слышит. Набирает вновь и вновь, а Лиля вновь и вновь сбрасывает, направляясь прочь от университета. Его стены слишком хлипки и ненадёжны для месива из глухой ярости, боли и непонимания, что наполняет её до предела, подкатывая к горлу тошнотой, к глазам жгучими слезами и неконтролируемой дрожью в пальцы. В его стенахонс ней. С другой. С чужой. С той, котораянеего, тогда как Гордеева от светлой макушки до кончиков пальцев на ногах хочет принадлежать только ему.
Почему, Кир?
В чём причина?
Порыв ветра забирается под одежду, в волосы и, кажется, даже под кожу, где всё полыхает огнём ревности и обиды. Страшная неуправляемая смесь, которую не в силах потушить ни самовнушение, ни глубокое дыхание, ни осознание собственного, не самого лучшего, положения.
Девушка кидает вещи на ближайшую лавочку и выдыхает. Резко и шумно. Так, что в глазах темнеет, но образы Кира с Отрадной не меркнут. Словно на обратной стороне век отпечатались. Словно теперь они будут преследовать её всегда и везде. Иронично, не правда ли? И как же одновременно с этим, с*ка, погано!
Она могла бы понять, если бы он переключился на любую другую девку на их курсе или на ту же самую Динку, которая, Гордеева прекрасно знает, в тайне от неё на него заглядывается. Или нашёл бы кого-нибудь на стороне, кого Лиля не знает. Он мог вернуться к одной из своих бывших и, наверное, даже в этом случае ей не было бы сейчас так дерьмово. Потому что с ними его ничего не связывает, а вот с Отрадной… С Отрадной Кир достаточное количество времени был сплетён ненавистью, взаимной обидой и чем-то тайным из прошлого, а это не те путы, которые можно так легко разорвать. Их можно только терпеливо пилить ножовкой по металлу и бестолково надеяться, что рано или поздно появится хотя бы одна царапина.
Ведь ненависть сильнее любви.
Ненависть - это неисчерпаемое топливо для жизни, дающее огромное количество возможностей и перспектив.
В ненависти Лиля тоже спец. У Лили по ней есть чёрный пояс, кубки и грамоты за первые места. Лиля знает все оттенки и грани этого чувства и ничуть его не боится. И ей не нужно много времени, чтобы понять, что у Кира с Отрадной она вдруг начала трансформироваться во что-то другое. В опасное и сильное. В то, о чём снято куча фильмов и сложены стихи. В то, что Гордеева ощущает сама, но произносить не хочет. Потому что сказать вслух равно признанию, что оно действительно существует.
Девушка запускает пальцы в волосы и откидывает голову назад. Телефон продолжает разрываться от звонков и смс Романова, но ей так на это по*уй, что она даже перестаёт обращать на смартфон внимание.
- Это всё-таки она подстроила, да?
- Не знаю точно, Мишань, но так просто я это не оставлю.
Кир Авдеев слов на ветер не бросает. Сегодня она смогла избежать разговора с ним, а вот завтра… Завтра вполне возможно, что ей придётся уйти следом за Генкой Смирновым, без пропущенных вызовов и сообщений которого у неё в последнее время не проходило ни дня. Вот только Лиля словами тоже бросаться не привыкла. И уступать, прогибаться, отвечать за то, чего не делала, не собирается.
Она не из тех, кто так легко сдаётся.
Она из тех, кто, уходя, оставляет после себя выжженную землю и громкий плач врагов.
61. Лиля
- Лиля? Что ты здесь делаешь?
Гордеева резко оборачивается и натыкается на сокурсницу, имя которой вспоминается далеко не сразу. Эта девчонка относится к той категории студентов, что раздражают одним лишь своим присутствием до зубного скрежета, всегда и везде стремясь быть первыми. В олимпиадах, на конференциях, в ответах на вопросы преподавателей. Словно единственное, чего они хотят в своей никчёмной жизни - это рвать ж*пу ради лишнего плюсика напротив своей фамилии.
- Тебе какое дело?
Девчонка отшатывается от грубости в голосе и опускает глаза вниз, а сама Лиля оглядывается и понимает, что ноги привели её в парк, находящийся неподалёку от универа. Вокруг кроме них двоих ни души. Только деревья, пустые скамейки и ветер.