Знаете такое состояние, когда все идет не по плану? Как только незнакомец ворвался в нашу обитель, полюса добра и зла резко поменяли свое направление, оставив нам лишь темный след пустоты, одиночества и грусти. И не смотря на то, что свет в душе горел ярче, чем могло казаться снаружи, это не спасло меня от разрушающей в одно мгновение пустоты.
После того как незнакомец покинул наш дом, я пыталась колдовать, но выходило из рук вон плохо. Не обращая внимания на советы из дневника, я продолжала пробовать и испытывать свою судьбу на прочность в надежде, что хотя бы одно мое послание найдет своего адресата. Но у нее на это были свои планы. Последняя надежда рассеялась, когда расклад на судьбу на картах таро поведал мне не про замужество и счастливое будущее, а сулили разочарование, потерю и смерть. Нет, в принципе, если включить логику, можно догадаться, почему карты показали подобный расклад. Но куда уж там тринадцатилетнему ребенку, что лелеет мечту о светлом и ярком будущем, думать о правилах колдовства.
***
Последние несколько лет, а если быть точнее, то четыре года одиннадцать месяцев и двадцать четыре дня, моя жизнь была весьма своеобразной. Всем знакомым и друзьям казалось, что меня прокляли. Хотя почему только им? Старуха Клементина не стеснялась упоминать мне о моих неудачах каждый божий день. Но все наши беседы в итоге сводилось к тому, что «дева я уже старая», и «кобыла высокая», и «руки у меня растут не оттуда, откуда надо». Этот набор был самым лестным из того, что я слышала от этой злостной бабки. Но несмотря на весь гнев, который ежедневно обрушивался на меня слово снежный ком, лишь она искренне переживала за мою судьбу. Лишь она невиданным образом узрела темную ауру, окутавшую меня почти пять лет назад. Только она, а ни кто-либо другой пытался избавить меня от проклятия, которое ежедневно вытягивало из меня жизненные силы.
На вопрос о том, что все-таки происходило со мной эти пять лет, никто так и не мог дать четкого ответа. Поначалу меня мучили только кошмары. Их мы со старухой моей списывали на подростковые изменения. Затем к ним прибавились апатия, головная боль и голод. Голод, который никогда не проходил. Не помогали ни травы, ни настойки, ни заговоры, ни молитвы. Постепенно я смирилась и с этим. Когда мне исполнилось пятнадцать, меня позвали замуж. Отец был несказанно рад. Но счастье его не продлилось долго. Из дома, как оказалось, теперь я не могла сделать ни шагу. Любая попытка выйти даже в сад заканчивалась нескончаемой болью и онемением мышц. Меня пробовали выводить на улицу силком, тащить волоком, выносить на руках, но все бестолку. Я падала навзничь, смотря на солнце и задыхаясь от щемящей боли по всему телу. Немного позже я начала терять зрение. С каждым днем мне было все хуже. Глаза жутко болели, чесались и не давали спокойно жить. Я начала бояться солнечного света как огня, поэтому свои будни проводила в кровати, либо в крохотной каморке на кухне. Только через пару лет, проснувшись от очередного кошмара, я поняла, что ночью вижу. И вижу все гораздо четче, чем когда-либо раньше. После этого начались мои бессонные вечера, которые я коротала в библиотеке, читая книгу за книгой. Я боялась засыпать, зная наперед, что мне приснится ночью. ОН снова придет. И ОН снова убьет меня.
Открыв в себе новую способность, я изо всех сил начала бороться с ночным сном. Вновь и вновь я приходила в библиотеку, где проводила часы за рукоделием, вышивкой, книгами. Изучала науку, искусство, финансы. Спустя какое-то время я вдруг четко и ясно осознала, что вновь живу. Но это чувство наполняло меня изнутри лишь ночью. И я это отчетливо поняла, рискнув в лет шестнадцать еще раз выйти на улицу. Правда вместо светлого дня я предпочла темноту, которая в последнее время не просто манила, она будто звала меня. Каждый мой новый шаг в непроглядную тьму отдавался в моем теле новым импульсом, сильнее и ярче предыдущего. Впервые за все время я сумела вдохнуть свежий воздух полной грудью, не почувствовав при этом боль.