— Слегка удручает, — задумчиво пробормотал потенциальный покупатель, а Художник, судя по всему, изрядно обалдевший от разглядывания стены в упор, радостно подхватил желанное, вопреки услышанному:
— Да, конечно, впечатляет.
Старик с интересом поглядывал то на произведение, то на творца, последний же, не смея мешать покупателю, выжидал, подобно охотнику в засаде, справедливо полагая, что все движется к торгам и Старик намеренно выдерживает паузу.
Через пару минут покупатель, улыбка с уст которого не сходила в течение всего времени осмотра, произнес:
— Пару вопросов?
Художник закивал распотрошенной, как стог сена после урагана, шевелюрой:
— Пожалуйста.
— Почему ветви — женские руки?
— О, это п-просто, — облегченно выдохнул автор «нетленного» шедевра. — Продолжение рода — заслуга материнской заботы, нет для дитя лучшей колыбели, нежели ласковые, нежные женские руки.
— Интересно, — промурлыкал Старик, то ли соглашаясь с мнением автора, то ли поражаясь его восприятию мира.
— Пусть так, но листья-глаза?
— Ну как же, — подскочил Художник к картине и растопырил измазанные красками тонкие нервные пальцы. — Глаза — зеркало души, Древо Жизни — Зеркальное Древо.
— Поразительный экземпляр, — возбужденно воскликнул Старик, подразумевая не картину, а ее владельца, но тот снова все понял неправильно.
— А я что говорю? Берете?
— Нет, пока не расскажете о стволе, — усмехнулся придирчивый покупатель.
— Ствол, — начал Художник, раздраженно заламывая руки, — основа ж-жизни, непримиримый и творческий симбиоз мира людей и животных.
«Хорошенький симбиоз», — подумал Старик, разглядывая любопытнейшую деталь картины, на которой или рысь, или раздутая до невообразимого размера дикая кошка впилась зубами, здорово смахивающими на кривые турецкие мечи, в бок несчастного, лицо коего исказила нестерпимая мука.
— Непримиримый в смысле плотоядного желания пожрать друг друга? — усмехнулся покупатель.
— А творческий, — не слыша сарказма, подхватил Художник, — в смысле взаимного существования на одном острове в океане Вселенной.
Старик оценил художественный образ и, причмокнув губами, сказал:
— Последний вопрос по стволу. Что это за сверкающая точка на вершине Древа?
— Это Бог, — гордо ответствовал Художник, с любовью глядя на желтую капельку, что аккуратно стряхнул с кисти в нужное место на холсте.
— Отчего же Бог столь мал? — удивился Старик.
— Бог есть Атом, кирпичик Вселенной, — и Художник с нежностью погладил камень в стене.
— Я куплю эту картину, — твердо произнес Старик, и у автора живым огнем вспыхнули глаза.
— Но при одном условии: ты напишешь еще Древо Жизни, и я оплачу обе работы.
— Мне сделать копию? — искренне удивился Художник, подумав, что Старик обманул его и не собирается ничего приобретать.
— Нет, ты напишешь новое Древо, — Старик протянул несколько монет. — Это аванс.
— Но я не вижу иначе, чем изобразил, — Художник боролся между желанием схватить деньги и попыткой выяснить, чего же все-таки хочет от него заказчик.
— Я расскажу тебе, как на самом деле выглядит Древо Жизни, — Старик изучающе смотрел на Художника. — Договорились?
Бедняга быстро схватил монеты и кивнул:
— Да.
— Тогда слушай и запоминай, — Старик присел прямо на землю у самой стены и жестом пригласил Художника последовать его примеру. — На всякий случай закрой глаза. Итак, Древо Жизни — это… Человек.
— Женщина, молодая женщина, — прошептал Художник, вслушиваясь в биение собственного сердца и всматриваясь в образ, проявившийся вослед словам Старика в сознании.
— Хорошо, — мерно раскачиваясь телом, продолжил Старик. — Это твое истинное я. Какова она, эта дева?
— Она в-великолепна, — не открывая глаз, ответил Художник, — но печальна.
Старик понимающе закивал головой:
— Уныние сродни засухе, перекрыт поток энергии от Бога, питающий, словно дождь, корни Древа Жизни, — твое Дерево засыхает.
— Она похожа на Царевну Несмеяну, — Художник не мог оторвать внутренний взор от захватившего его видения. — Почему так?
— Зависть взрастила в женщине гордыню, а гордыня низвергла в печаль, вписала в геном Код Уныния.
— Что за женщина, о чем ты?
Старик, не переставая раскачиваться, положил ладонь на лоб Художника: