Цель Совета, выставляющего Щит между мной, Купидоном, и Человеком (душой) — недопущение союза, критически далекого от возможного (потенциального) достижения Баланса Пары. Незаслуженный кнут, как и пряник, приводит к смещению Точки Равновесия Вселенной, что недопустимо априори. Основная задача Совета — соблюдение этого закона. Но не думай, мой дорогой Ромео, с нетерпением ожидающий самой важной встречи в своей жизни и готовый раскрыть свое сердце навстречу (так и хочется сказать «моим стрелам») новому чувству, что, пройдя пристальный взгляд вооруженного своим защитным приспособлением Совета, снаряду Купидона уже ничего не помешает достичь своей цели. Существует еще один щит, и держишь его в своих руках уже ты сам. Догадался, о чем я? Это Эго, такое близкое, родное и самое-самое дорогое. Одно-единственное намерение души, продиктованное ей эго-программой, с легкостью уничтожает тысячи стрел еще на подлете, все до одной. Страстно жаждущий одиночества обретет желаемое. Вселенная отвечает на любой запрос души, наделенной Свободой Выбора, однозначно; желание — закон. За соблюдением этого строго следит Эго, суть которого — механизм выполнения части Замысла, один из многочисленных инструментов в руках Создателя, впрочем, как и мы все.
Что ж, любящий, влюбленный или страждущий, перед нашим расставанием, надеюсь, ненадолго, я, Купидон, Хранитель быстрых и острых намерений, посылаю тебе свою стрелу-притчу для бодрости осознания и крепости ожидания.
Притча о зернах
Однажды властелин остроконечных гор и широких равнин, столь далеких, что птицы не долетали до заветных пределов, падая обессиленными на середине пути, а странники, возвращавшиеся из тех мест, успевали позабыть их название, скучающий от пресыщения земными страстями и ослепленный блеском собственных богатств, призвал к себе двух земледельцев, в надежде развлечься с простолюдинами, не примелькавшимися при дворе. Те явились немедля и предстали перед владыкой в грязных, оборванных одеждах, с потными лицами и дрожащими, но не от страха, а от тяжкой работы руками.
Король долго разглядывал молчаливых крестьян, раздумывая над своим странным желанием увидеть именно этих подданных Его Величества. Наконец, не придумав ничего лучшего, он спросил напуганных бедолаг:
— О чем, стоя среди великолепия и богатства, облаченный в лохмотья, думает каждый из вас?
Первый крестьянин, что был по старше, бухнулся на колени:
— Теперь посевная, Ваше Величество — дорога каждая минута. Я думаю о том, что мне надобно быть на пашне и кидать в землю зерна. Останься я здесь чуть подольше, и по осени нечего будет класть в закрома.
Его товарищ, после того как король перевел тяжелый взгляд на него, потупив глаза, пробормотал:
— Мы крестьяне, Ваше Величество, люди невежественные, и теплая вспаханная земля нам милее персидских ковров.
— Что же сложного в том, что установлено Богом, зерно даст росток, а к осени получится колосок, — усмехнулся король, явно довольный своей осведомленностью в вопросах мироздания вообще и в ботанике в частности.
— Не всяко зерно, что в землю вошло, обернется несущим «потомство» колосом, — набрался храбрости возразить властителю тот, что постарше.
— А если мне вздумается повелеть, чтобы взошло непременно, несмотря ни на что, в том числе и на Волю Божью, возьмется кто-нибудь из вас?
Оба земледельца, боясь королевского гнева, согласно кивнули.
— Что нужно? — коротко и властно спросил властитель.
«Молодой» крестьянин, почти не раздумывая, выпалил:
— Дайте мне, Ваше Величество, тысячу наделов и одно зернышко, этого будет достаточно для успеха.
Король повернулся к «старику»:
— А ты?
— Я, Ваше Величество, возьму тысячу зерен и один надел, — улыбнулся земледелец.
— Издеваетесь? — король нахмурил брови. — Получите то, о чем просите, а я спрошу свое по осени.
Он махнул рукой страже и вернулся на трон — аудиенция закончилась.
Во дворе замка к крестьянам подошел Главный Распорядитель королевства, бывший на приеме, и поинтересовался у земледельцев их странному и такому разному видению решения королевской задачи.
«Старик», приготовившийся тащить на горбу мешок зерен, обстоятельно заговорил:
— Я засею надел всеми зернами, и хоть одно, да прорастет на неподготовленной почве, невспаханной и не политой, а хоть бы и в засушливый год, ибо в зернах заложена Жизнь.