- О! Илья! Заходи, я тут уж роли раздаю!
И добавила:
- Нет-нет! Вперед! Ты нужен мне здесь! Проходи.
Я закинул рюкзак на плечо и где-то внутри себя понял, что и в этот раз мне дадут главную роль. Она всегда усаживает на первый ряд тех, кто играет главные роли. «С ними больше всего работы» - так она это объясняет.
- Присаживайся здесь. Ты у нас обладатель главной мужской роли. С Дашей, я думаю, вы знакомы, привыкайте друг к другу, у вас впереди целый месяц совместной работы.
Я скорее почувствовал, чем увидел, какая именно Даша сидит за моей спиной. Мое сердце стало дико стучать, даже вспотели руки. Я чуток замешкался, желание было убежать. Но это было лишь мгновение, которое, надеюсь, никто не заметил.
Я старался держаться отрешенно, и очень спокойно представился. Хотя внутри меня все клокотало. Я вновь смотрел в её глаза. Это было необыкновенное ощущение. Скорее это было каким-то чудом, не было того «разряда», который я пережил в прошлый раз, а было погружение в этот бездонный, синий океан её глаз. Тогда я решил для себя, что никогда не буду тем, кто заставит эти глаза плакать!
Это был самый необыкновенный месяц за все мои семнадцать лет. Я старался держаться ровно, не показывая тех чувств, которые она во мне вызывает. И в то же время наслаждался её присутствием. По сценарию мы должны были в конце обниматься. Первый раз я чуть было не упал от напряжения. Обнять её – это все равно, что достать звезду с неба!
- Илья! Ну, что ты такой напряженный? – спрашивала Надежда Григорьевна.
Я старался изо всех сил сделать вид, что мне все равно, хотя мне кажется, что это мало у меня получалось и Даша уже знала, что нравится мне. Но я для нее был одним из её воздыхателей. Я знал, что нам не разрешит встречаться её папа, слухи о его строгости уже ходили по нашему городку. И в самые неподходящие моменты между нами возникал призрак некого парня, который ждет Дашу в столице. Я понимал, что мы с ней не пара.
Мы репетировали каждый день, восьмое марта приближалось с неимоверной скоростью, мне хотелось, чтобы оно никогда не наступило. Иногда мне приходили мысли пригласить её на свидание, но они сразу улетучивались, когда я понимал, что не могу даже цветов ей купить.
Мне оставалось только чуть дольше, чем следовало бы, задерживать её руки в своих, во время репетиций, тонуть в её бездонных глазах, обнимать в финальной сцене спектакля.
На кануне восьмого марта мы показали свое представление. Это было грандиозно! Надежда Григорьевна даже слезу пустила в конце выступления:
- Как же вы здорово играли! – она обняла меня и Дашу, потом пошла к другим ученикам, выразить им свою благодарность.
Мы остались с Дашей одни. Я не знал, как себя вести: просто уйти я не мог. Я протянул ей свою руку для пожатия:
- Спасибо – сказал я ей.
Она смотрела на меня и чего-то ждала.
- Мы здорово отыграли – неуверенно промямлил я.
В этот момент она развернулась и убежала. Я стоял в полном недоумении. Что могло её так расстроить? После праздников я не видел её несколько дней и стал переживать, что что-то могло случиться, но от друзей узнал, что она уехала в столицу с родителями.
Я места себе не находил! Мне не давал покоя её призрачный парень, которого я даже никогда не видел, но к которому ревновал. А имел ли права я ревновать? Я никогда не буду с ней! Я понял, что Даша – это лучшее, что будет в моей жизни. После выпускного она все равно поедет поступать в столицу, а я останусь в нашем городке, мы с ней больше никогда не увидимся. Мне не выехать из нашего городка, потому что я должен буду помогать маме поднимать на ноги брата, одна она не справиться. В последнее время её здоровье сильно покачнулось. Она пыталась поговорить со мной о поступлении, но я сказал, что не брошу их.
- Тебе надо учиться! Ты у меня очень умный! И сильный! Я горжусь тобой. – Сказала она однажды мне.
Я остановил её, потому что понимал, что это лишь слова. Жизнь диктует свои условия. Я пойду работать и буду помогать ей.
- Ты бросишь футбол? – с грустью спросила она.
Ради них я готов был на все. Вспоминая этот разговор, я знал, что даже если бы у меня был малейший шанс понравиться Даше, я, скорее всего, не использовал бы его, зная, что это может плохо отразиться на всех. А я так не хотел, чтобы кому-то было плохо.
Даша приехала и я заметил, что она стала еще грустнее, чем была после каникул. Она практически перестала общаться со всеми, реже стала выходить в коридор, даже стала пропускать тренировки. Я уж начал думать, что она заболела. В последнее время мне показалось, что она похудела и побледнела.