Впоследствии, Светка еще долгое время строила ЕМУ глазки, Саня и Колян стали близкими друзьями, а Таня смотрела исключительно презрительно, видимо не позабыв шепот той бесшабашной вечеринки.
И еще, сквозь алкогольную пелену, оглушительные раскаты смеха, звон бокалов и грохот музыки, ОН помнил ЕЕ. Зеленоглазка разговаривала, выпивала, смеялась, танцевала, но ОН кожей ощущал пронзительный взгляд – наблюдающий, ищущий ЕГО в пестрой толпе и явно недовольный происходящим. Или все это ЕМУ лишь показалось?!
В тот вечер ОН был мертвецки пьян и пошло-развязан, но не решился подойти к девушке и серьезно поговорить о чувственной стороне ИХ знакомства…
***
Лавина новых знаний и небоскребы учебников, хитросплетения чисел и головоломные ребусы формул. ОН потонул в штормовом море науки! Начитанный, а временами даже и умный, юноша был несказанно ленив. Твердые отметки «отлично» соседствовали в графах зачетной книжки с хилыми тройками. Жизнь полнилась хвостами пересдач, ночными зубрежками, лопнувшими капиллярами глаз и кровяным давлением, скачущим от передозировок кофеина.
ОН не горевал. Учебные трудности давали хороший опыт, и черноволосый воспринимал их как жестокую, но нормальную тренировку перед выходом на большую арену жизни.
«Ничего, ничего, – говорил ОН себе, подливая кофе и до скрипа натирая уставшие глаза. Многие проходили подобное, но лишь те, кто достойно пережил сие испытание, впоследствии превратились в ассов избранной профессии. Я – далеко не первый и, конечно же не последний…»
Взбодрившись таким образом, черноволосый с головой погружался в книги. Читал, читал и читал, пытался вникнуть в смысл написанного, но не мог. Непослушные мысли не желали побеждать интегралы и анализировать жизненные коллизии давно умерших иностранных граждан. Мысли собирались в огромные толпы. Жгли факелы и горланили песни, пили пиво и жестоко дрались. Мысли протестовали против скучных банкетов учености. Лишь одним хотели они заниматься, только к одному тянули мысли свои изломанные тела. К НЕЙ. Зеленоглазой одногрупнице.
ОН думал о НЕЙ. Днем и ночью. В ходе утреннего туалета и ускоренного завтрака, по дороге в универ – паукообразного висения на поручнях переполненного людьми и злобой маршрутного автобуса. В бесконечные часы занятий и короткие передышки перемен. Во время экзаменов и скудного студенческого обеда, портящего желудок и селезенку. В выходные и праздники…
Даже во снах ОН думал о зеленоглазке! Вел бесконечный диалог с девушкой, что-то доказывал, в чем-то убеждал. Пытался завоевать – чудесную, невероятно близкую, но бесконечно далекую, чужую, но созданную по воле некоего природного катаклизма специально, даже, исключительно, для НЕГО…
«Как завладеть и чем захватить? – думал юноша и заглядывал в себя. – Какие аргументы привести, какую вычурную комбинацию карт выложить на зеленое сукно игорного стола, дабы сорвать желанный банк? Как победить в соревновании, главным соперником в котором являешься ты сам?!»
ОН не попадал под примитивные шаблоны современности. Не был примерным пай-мальчиком, заумным ботаником, безбашенным «торчком», обнаглевшим хулиганом, развязным ловеласом или тупоголовым спортсменюгой. Не был и серостью, растворенной в общепринятом и лишенной даже намека на индивидуальные черты. Еще со времен школы ОН занимался боксом, но после поступления в универ почти забросил спорт, не добившись на данном поприще сколь-нибудь серьезных успехов. ОН многим интересовался, вследствие чего частенько посвящал свободное время занятию, практически изжитому, ставшему архаизмом в мире телевидения, персональных компьютеров и интернета – чтению книг. Посредством этого, ОН знал поразительно много и умудрялся вести содержательные беседы чуть ли не на любые темы, производя впечатление умного и всесторонне развитого юноши. Жаль, что ни в одно из направлений ОН так и не погрузился полностью. Не нашел единственной стези, заинтересовавшей по-настоящему!
ОН в меру выпивал, обычно в кругу друзей, по важному поводу либо в праздники – с родными и близкими. Иногда позволял себе расслабиться и покурить «травки» в компании школьных приятелей, но всегда знал меру, а с течением времени делал это все реже и реже. С момента поступления в университет ОН почти не общался с друзьями детства. Времена школы, дни дворов и улиц, подъездов и лавочек безвозвратно миновали. Юноша не делал этого специально, но как-то само собой получилось, что разошлись пути, и пропала общность интересов. Увлечения и образ жизни друзей-приятелей детской поры больше для НЕГО не подходили. Юноша рос, а вместе с ним росли поставленные цели, перерождались интересы и трансформировались желания.