«Все ли я делаю правильно, Господи?»
Большинство людей были рабами города, и рабство носило добровольный характер. Он – этот каменный чревоугодник, с безмерной жадностью оголодавшего вампира высасывал людское время и здоровье. С хищным наслаждением каннибала пожирал эмоции, чувства и мечты. Словно безжалостный ночной тать вырывал неровные каракули гражданских записей из толстенного реестра жизни…
Это не волновало девушку. Вера в личную исключительность, монолитным стержнем пронзающая ЕЕ ладную фигурку, даровала иллюзорную защищенность от зубов и клыков города-монстра. Во внутренней виртуальности (проецируемой на реальность внешнюю) ОНА всегда оказывалась выше подобных неурядиц. Эдакой знающей и мудрой пифией, что свысока смеется над муравьиным копошением жалких людишек.
ОНА отогнала поток назойливых убеждений и принялась мечтать о Принце. Данное занятие доставляло девушке подлинное удовольствие, а в совокупности с мягкими касаниями солнца, заигрываниями ветра и отличным настроением зажигало на премиленьком (а если точнее – красивом) личике волшебный цветок очаровательной улыбки.
«Вот он, Принц. Несомненно, самый красивый, непобедимо сильный и сказочно богатый. Вот он, ее Герой, бескорыстно щедрый, величественно благородный и царственно милосердный. Он спасает ее от своры пьяных хулиганов или от шайки обкурившихся подонков (что, впрочем, неважно!), а после – заключает в объятия, нежно целует и предлагает руку, сердце и свой шестизначный банковский счет. Вот они (уже женатые!) нежатся на белом песке пляжей Копакабаны, в тени кокосовых пальм, облаке ароматов орхидей и кориандра. Малахитовые волны лениво накатывают на пологий берег. Кричат чайки, а толстобокий пароход выпускает из полосатой трубы сигарные кольца угольного дыма. Дым черными воронами взлетает ввысь и медленно растворяется в небесной голубизне… А может он, этот ее Принц – урожденный потомок очень древнего княжеского рода, и она станет юной княжной с гербом, слугами и старинным, увитым плющом и диким виноградом готическим замком…»
За спиной раздался топот, что бешенными, бедуинскими тамтамами отбивал сумасшедший ритм на асфальтовой ленте тротуара. Девушка, весьма раздраженная оборванной фантазией, неохотно обернулась и… остолбенела.
ОНА никогда не видела таких глаз, словно присыпанных пеплом, наполненных вопящей грустью и неизбывной тоской. Словно все мировое горе, реки вдовьих слез и жалость детского плача сосредоточились в их бездонной глубине. Обладатель глаз – молодой, чернявый парень приветливо улыбался, говорил витиеватые комплименты, а ОНА зачаровано смотрела в эти глаза – серые озера боли, полные холода и стали.
«Что с тобой?!» – осторожно спросила девушка и вплотную приблизилась к черноволосому.
ОН как-то сразу обмяк, спрятал улыбку и молча, не отрывая взгляда, взял ЕЕ за руки, а ОНА даже не пыталась сопротивляться. Так ОНИ и стояли, смотрели друг другу в глаза и молчали. ОНА чувствовала мягкое тепло чужих рук – жилистых и грубых, покрытых жесткими, желтоватыми мозолями. Почему-то ОНА знала, что руки юноши могут быть ласковыми и исключительно нежными.
Серые и зеленые глаза. Разбросанные по свету осколки титановых зеркал. Забытые огни ушедших в астрал душ. В тот день их души отпечатались на зеркалах друг друга и навечно поселились в этой ожившей бесконечности. Хотя, ОНА еще и не знала об этом…
ОНА лишь увидала чужого человека, что на краткий миг показался самым близким существом безграничной вселенной. ОНА словно обледенела, вморозилась в остановившееся время, и лишь тепло ладони юноши обжигало, зарождало внутри ЕЕ существа доселе неведомое чувство. Чувство вонзалось в ЕЕ нутро скрученным шампуром в руках умелого повара и пронзало, как пронзают серебристую, трепещущую форель, предназначенную для зажарки над багровым угольным адом. Краска прилила к лицу, стало трудно дышать и было совершенно невозможно произнести не то что звук, а даже слабый писк.
Сколько времени прошло? Несколько секунд или пара часов? ОНА очнулась лишь тогда, когда ОН молниеносно развернулся на носках и не оглядываясь побежал прочь широким шагом опытного стайера, в сторону неизвестности и хлама дворов…