Однажды вечером ОН, совершенно не понимая жалящей жестокости собственных слов, снова упомянул подругу, и зеленоглазка не выдержала:
— Не надо, прошу! Я же люблю тебя, дурак! — скороговоркой выдохнула ОНА и повесила трубку.
Телефон еще долго надрывался, и в конце концов ОНА выдернула шнур. Из глаз бежали слезы, но с плеч свалилась гора. Так бывает, когда страстно чего-то боишься, скрываешься от него и бежишь, но событие происходит, и тебя наполняет воздушная легкость освобождения.
«Ну, вот! Ты, наконец, сказала это!», — подумала девушка и решила напиться.
В спальне Маман, в итальянском ореховом баре, среди вместительных флаконов виски, пузатых склянок с ромом и емкостей с коньяком, отыскалась запыленная бутылка текилы. ОНА врубила музыку, что-то лирически-глупое, вроде бы «Гостей из Будущего», выдула ее до капли и нализалась мелкой соли с лимонами. В процессе возлияния ОНА тысячу раз обругала себя за поспешность самыми гадкими словами, выплакала, наверное, целый стакан слез и, полностью опустошенная, не раздеваясь и не смывая макияжа, завалилась спать на нерасправленном диване в гостиной.
Утром ОНА проснулась с дурной головой и распухшим от соли языком. Маман трясла девушку за плечи, визгливо причитала и тыкала прямо в нос какие-то цветные бумажки. Наконец ОНА разобрала, чего хочет старшая женщина, подскочила и засуетилась. Холодный душ, крепкий кофе, две таблетки шипучего аспирина и ускоренные сборы. Самолет вылетал в Адлер через восемь часов! В пылу амурного урагана ОНА совершенно забыла о своей летней поездке в Абхазию!
Зеленоглазка вспомнила, как еще зимой с нетерпением ждала будущее путешествие, воображала приморские пейзажи, грезила прибоем и пальмами. Мечтала о курортном романе с загадочным незнакомцем. Все потеряло привлекательность! Остались лишь произнесенные слова и надежда. На то, что они сказаны не напрасно.
Едва успев на регистрацию, девушка, теперь уже прошедшая досмотр и завершившая прочие формальности, в ожидании вылета смотрела сквозь стеклянную стену на огромные авиалайнеры и небо. Солнце приближалось к закату, и лазурь небосвода подкрасилась пламенно-оранжевым, красным и розовым. Было немножко грустно, но вместе с тем – удивительно хорошо. Пройдет время (всего один месяц!), и ОНА встретиться с НИМ. Не могла ОНА ошибаться, чувствовала, что все будет хорошо!
Объявили посадку на рейс до Адлера, и взволнованная туристическая братия ринулась в открывшийся кишкообразный коридор.
Галдели взрослые, капризничали дети. Люди занимали места, шуршали пакетами и трясли ручной кладью. Белозубо улыбались стюардессы, из динамиков звучали металлические голоса. Тянулось время, повышалось давление, росла печаль… Взвыли турбины ИЛ-86, и ОНА, пристегнутая и грустная, вжалась в кресло. Смотря в иллюминатор на бело-серые облачные стада, подкрашенные на востоке розовым, игрушечный город и извивающуюся ленту голубой реки, ОНА думала только о НЕМ.
***
Отдых… ОНА загорала, купалась, танцевала на пляже при свете горящих факелов и мерцании звезд, пила домашнее вино, плавала с аквалангом, ездила на экскурсии и общалась с людьми. Было много молодежи, а некоторые парни выглядели настоящими Ален Делонами, но зеленоглазка всего этого даже не замечала. На протяжении всего месяца, что ОНА прожила у тети Риммы и дяди Арчила, дальних родственников Маман, мысли девушки были обращены к НЕМУ. ОНА очень скучала. Очень-очень, так, что ОНА даже не представляла о существовании подобного…
***
ОНА прилетела ночью. Только что отгремела гроза, и воздух наполняли живительные молекулы озона. В аэропорту девушку встречала Маман, сопровождаемая незнакомым господином с солидным брюшком, бриллиантовыми запонками и плешивой головой, отрекомендовавшимся Георгием Константиновичем. По всей видимости мужчина исполнял роль нового ухажера родительницы, что, впрочем, не имело значения. Черный «BMW», плавно покачиваясь на россейских колдобинах, мигом домчал женщин домой. Маман потрепала по щеке насупившегося «друга», нежно поцеловала в морщинистый лоб и отпустила на все четыре стороны, обещав позвонить на следующей неделе.