Уроборос замкнул кольцо.
Финансовые спекуляции открыли источник обогащения. Черноволосый сконцентрировал силы и преуспел. Обрел индивидуальность и разработал собственную систему биржевой торговли, точное следование которой принесло долгожданный выигрыш. И долгожданное богатство! Правда, теперь деньги приобрели совершенно иное значение. ОН стал относиться к ним по-другому и воспринимать их по-новому.
Да что там говорить! Вся совокупность мировосприятия стала другой! ОН наконец-то обрел себя. Вышел, выкарабкался из мрака и грязи комплексной беспомощности, обновленным, сильным, спокойным и… равнодушным.
ОН избавился от страха. Страха показаться смешным и глупым в глазах совершенно посторонних людей, существование которых не имело для НЕГО никакого значения. Закрылись кованные ворота главной залы души, и посторонние обернулись незваными гостями, долбящими в наглухо закрытую дверь. Тщетно! Душа превратилась в монолит непреступной твердыни, захват, да и простое посещение которой стало делом крайне проблематичным, а то и вовсе – невозможным.
Наверное, ЕМУ была необходима встряска, сильные натуральные эмоции, способные вывезти внутренний механизм из затянувшегося состояния запущенного инфантилизма. Был необходим своеобразный электрошок, способный заставить повзрослеть. Это произошло в виде ЕЕ слов и поступка, ставшего для мужчины прощальным подарком зеленоглазки! Жаль, что произошло не сразу…
Эмоции обрушили ЕГО существо и едва не убили, но принесли положительный результат. После чего – погибли. ОН выкинул их на свалку, словно костыли, более ненужные здоровому человеку.
ОН изменился настолько, что знакомые люди из прошлой жизни проходили мимо с маской неузнавания на лицах. ЕГО это не огорчало и не расстраивало. Черноволосого вообще мало что затрагивало и еще меньше – огорчало. Да и встречи с людьми из прошлого носили исключительно эпизодический характер, а после – вовсе сошли на нет.
ОН выучил большое и малое. Тщательно следил за собственной внешностью. Поменял прическу и стиль одежды. Носил очки в тонкой оправе червонного золота, часы «Jaeger-LaCoutre», шелковые сорочки «Jacques Britt» и итальянские костюмы «Scabal» серых и кремовых тонов, предпочитая, впрочем, черные от «Brioni». ОН стал по-иному относиться к вещам и явлениям. Реальность жесткой прозы – таким стал стиль ЕГО жизни. Ведь пребывавший в душе поэт – погиб в памятную ночь расставанья!
ОН больше не слушал печальную музыку, сентиментальный рок и слезливый реп. Отдавал предпочтение бессмертной классике, джазу и блюзовым импровизациям.
Вопроса веры и неверия больше не возникало. Однажды прозрев, ОН познал истинную природу Существа и примирился с реальностью.
Вера в себя, собственную удачу, собственный успех и свою счастливую звезду – определенно да! Вера людям, пусть даже самым близким, и вера в чудеса – конечно нет! ОН не верил никому и ни на кого не надеялся. Понял, что люди – всего лишь люди, с полным набором вытекающих из данного факта, пороков и грешков. ОН разобрал значение важности пороков – этих гениально-гадостных инструментов божественного воздействия на слабых человечков. Сам научился играть на этой «семиструнке», как в шутку окрестил ОН семь смертных грехов. Что ж, в этом затейливом искусстве мужчина добился немалых высот!
Деньги прибывали, состояние финансовых дел полностью удовлетворяло. Банковские счета черноволосого – росли и размножались. Душа обрастала корой. Сердце, закованное в ледяной панцирь, тикало слишком ровно. Чего-то не хватало.
Однажды, проснувшись ранним утром, ОН выпил три чашки крепчайшего кофе, собрал чемоданы и покинул приделы Родины. Уехал один, никому не сказав о спонтанном отъезде.
Спустя месяц, благополучно решив денежные и эмиграционные вопросы, мужчина перестал быть гражданином России. Покупка дорогостоящей недвижимости – таким оказался ЕГО способ обретения европейского паспорта.
Тикали часы, падали песчинки…
ОН жил отшельником. То в Швейцарии, на берегу Невшательского озера, в просторном, барочном особняке конца восемнадцатого века. То в шикарных апартаментах на юге Франции, в Ницце. Ни семьи, ни друзей, ни детей. Только молчаливая прислуга да пять дымчатых кошаков-«британцев» скрашивали одиночество. Хотя ОН и не тяготился им! Мужчина замкнулся в себе, но одиночество больше не пугало, а наоборот, превратилось в единственно разумную форму существования. После тюремных стен ОН крайне трепетно относился к этой пугающей непосвященных сложной форме человеческого бытия. Истинно ценил собственное одиночество!