Почему ОН не хотел жениться раньше? Просто боялся! Не признавался даже самому себе в это постыдном страхе! Боялся нового удара, подобного прощальному удару зеленоглазки. Страшился и знал, что не вынесет повтора! Приходил в ужас от возможности потерять достижения последних лет под топорами новой любви…
Все – отговорки. Все – обман и пустые слова! ОН до сих пор любил зеленоглазку и ничего не мог с собою поделать! ОН загнал любовь во мрак самого глубокого из подземелий своего существа. Запечатал блаженно-смертельное чувство, но так и не смог его преодолеть…
***
Утром, привычно гуляя по Английской Набережной, ОН встретил чудесную девушку. Хрупкую, бледнокожую и рыжеволосую, что выдавало ирландские или валлийские корни. На вид ей было девятнадцать-двадцать, но в последнее время определение женского возраста давались ЕМУ с превеликим трудом. Она не была красавицей, но черноволосый нашел девчонку весьма и весьма очаровательной. Внимание привлекло нехарактерное для европейцев выражение бледно-зеленых и очень печальных глаз.
«Столь юная девушка с такой печалью во взгляде обязательно должна уметь любить» – подумал ОН и проследовал за ней.
Девчушка приземлилась за столик уличного кафетерия, заказала яблочный сок со льдом и кремовое пирожное, посыпанное корицей… Корицей…
Корица и жасмин…
Жасмин и корица…
ОНА в этих запахах и вкусах…
ОН смотрел на белокожее создание, и ласковая печаль, что так давно покинула пределы ЕГО израненной, покрытой разодранной сеткой шрамов, души, в одночасье захватила оставленную территорию. Что-то произошло. Где-то там, в области сердца, из растрескавшегося, присыпанного пеплом и обломками поля души, проклюнулся маленький-маленький, совсем еще крошечный зеленый росточек…
Черноволосый подошел к девушке, по-французски приветствовал ее и, впервые за восемь лет, представился своим настоящим именем. Девушка мило улыбнулась. На бледных щечках вспыхнул румянец и пролегли маленькие, очаровательные ямочки. Идеальность зубов нарушала потрясающе милая щербинка.
— Здравствуйте, месье! Приятно познакомиться, — сказала ОНА и еще раз мило улыбнулась. – Меня зовут Алисия...
В этой милой улыбке, в хорошо знакомом запахе, в невинной простоте, открытости сидящей перед НИМ девчонки ОН отразился весь. Шикарная одежда и манеры, внешний лоск и внутренняя пустота. ЕГО игра в возмездие и жизнь одинокого странника, покоренная булату несгибаемой воли и чистоте ледяного рассудка.
ОН резко поднялся и уронил шляпу, но не обратил на это внимание. В последний раз посмотрел на юное создание. Шея хрустнула, немного испортив прощальный поклон, но черноволосый уже шел, почти бежал на соседнюю улицу. Водитель-араб Сулейман и эбеновокожий телохранитель Франсуа Шарко терпеливо ждали. Наниматель платил хорошо, и наемники прощали господину чудаковатое поведение.
ОН развалился на заднем сидении своего S-класса и велел мчаться в аэропорт. Черноволосый принял решение. ОН был готов к ответственности. Не зная, сможет ли простить, не понимая, желает ли распахнуть навечно заваленную дверь в прошлое, ОН, тем не менее, спешил навстречу судьбе…
Конец: ОНА
…В комнате темно и душно. Исступленно крутятся лопасти перегретого вентилятора, но они не в силах победить жару. Глубина июльской ночи залита густым варевом фиолетово-синих чернил. Сна все нет и нет. Женщина с серебряными волосами никак не может отчалить от пристани реальности. Волнение и нервы мешают забыться, не дают отключить перегруженный мозговой процессор. Маковые поля старца Гипноса временно закрыты для посещения.
В комнате непреодолимо пусто. Лишь изредка свет фар проезжающего по двору авто пронзает стеклянную пленку окна. Рождаются тени. Бесплотные тела бесшумно проносятся по крашенным в бирюзу стенам. Тени прошлого, будущего и настоящего. Женщина ворочается и провожает их долгим, пронзительным взглядом грустно-зеленых глаз. Где-то за толщей бетона звенит и колотится о стены лифтовой шахты металлическое эхо работающей лебедки. Кто-то возвращается домой. Кто-то – ждет момента возвращения. Женщина тоже когда-то ждала. Переживала, замирала от парализующего ужаса трагических мыслей, вслушивалась в шаги, шум лифта и молоточек тикающих часов. Все в прошлом, больше ждать некого…
ОНА очень устала. Жизнь, наполненная случайными связями и приевшимися развлечениями, скомканная бешенным рабочим ритмом и непрерывными домашними неприятностями, высасывает из НЕЕ все соки. Словно на изящном каркасе хрупких плеч круглосуточно возлежит щетинистая горная гряда, и вес груза регулярно увеличивается. Часто ОНА представляет себя серебряно-красным пятном мокроты, разбрызганным по пружинному дивану. Холодному ложу одиночества. ОНА ищет тепла, но тела редких партнеров не могут согреть. Зима никак не уходит, а наоборот, обретает силу и растягивается в кошачьем прыжке безвременья…