Так шли годы. И однажды летом ещё кое-кто невольно составил им компанию. Это была молодая девушка, которая сидела по вечерам на скамейке и читала книгу. Она обычно уходила сразу после того, как сумерки сгущались и первые блеклые звёзды появлялись на ещё тёмно-синем полотне неба.
Однажды тень заметила, что он стал обращать на девушку слишком много внимания. То и дело его глаза перебегали на скамейку и подолгу задерживались там.
– Как ты думаешь, может быть стоит заговорить с ней? – спросил он как-то тень. – Мне она нравится. И выглядит она очень доброй.
– Может… но с другой стороны, зачем ты ей? У неё тоже есть свои цели и своя жизнь. Это её книги. У тебя нет ничего. – Уклончиво сказала тень. – Ведь ты сам так говорил.
– Да… я знаю, ты права. – Признал он.
Потом в очередной раз наступила осень, отобрав у деревьев все листья и растворив летнее тепло своими холодными ветрами. Это был сезон дождей и долгое время девушка не приходила, оставив скамейку пустой. Когда она опять появилась в парке, выглядела она несчастной и была без своей книги. Просто сидела там и плакала, спрятав лицо в ладонях.
– Что-то случилось. Нужно ей помочь. – Сказал он, обеспокоенно поглядывая на девушку.
– Я слышу её плач. – Ответила тень. – Люди которым есть, что терять, всегда теряют это в конце концов. Это делает их несчастными и уязвимыми для таких, как я.
– Нет, ты же не сделаешь это опять? Как тогда… с фонарщиком? – испугался он.
– Это единственное, что ей может помочь сейчас. – Сказала тень. – Это то, как я помогаю. То, что я могу им дать. Ты бессилен здесь.
– Но я тоже могу что-то изменить! Могу сделать! Могу ей помочь.
Тень что-то ещё пыталась проговорить, когда он подбежал к девушке и схватил её, зажав в своих объятьях.
– Не бойся. Не бойся, не плачь, – повторял он судорожно. – Я не позволю ей… не позволю, нет… ты очень добрая и хорошая, тихо, не вырывайся. И не кричи. – Он прижал девушку ещё сильнее и зажал ей рот рукой, чтобы подавить испуганный возглас. – Это всё эта тень. Также она поступила и с фонарщиком давно. Она думала, что я бессилен, но она не права. Да, мне нечего терять, у меня ничего нет, но я могу всё исправить… я могу, я… – тут он испугался, осознав, что девушка ослабла в его объятьях. Он отпустил её, и она безвольно упала, провалившись в чёрную большую тень.
Он стоял над ними некоторое время, пытаясь осознать, что только что совершил.
– Это тоже сделала ты, так? Сделала через меня.
– В этом мой смысл. – Голос тени стал совсем громким, похожим на хорошо различимый шёпот. – Не следует винить меня за это.
– В чём тогда мой смысл теперь? – закричал он на тень, после чего никто из них не решался заговорить так сразу. Казалось, во всём парке повисла леденящая кровь тишина.
– Может быть, во мне? – спросила тень тихо. – Хотя, впрочем… уходи и не возвращайся больше. Так будет лучше для всех.
Но он не оставил её, хотя больше и не говорил с ней. С тех пор прошло много времени, но они всегда сохраняли тишину. Он всё также приходил в парк и стоял рядом с тенью под фонарём, но теперь только молчал и безразлично смотрел на неё. Тень же, то ли признала свою вину, то ли добровольно принимала это молчание, но она тоже не пыталась заговорить с ним больше. Скорее всего, её всё устраивало, или она убедила себя в этом, потому что была слишком гордой, чтобы признать себя виноватой. Однако больше она не пыталась отбирать жизни. Со временем ей стали безразличны другие люди, все, кроме него. Она думала, что он однажды одумается и не придёт, оставит её одну. Она бы поняла это. Тень знала, что заслуживает одиночества за то, что совершила. Но только этого всё не происходило.
Шли долгие годы, город менялся, но что-то в нём оставалось постоянным. Словно монумент, он всегда находился в одном и том же месте. И в знойные вечерние часы, и в стуженые зимние ночи, он неизменно стоял там каждый вечер. Его ничто не интересовало больше, лишь тень на сером асфальте. И ничего, кроме неё, у него не было. Радостные весенние птицы, пролетая над ними, обычно тушевались и замолкали, не смея тревожить эту грозную тишину.