Он любит меня (ЛП)

Он замечает меня, когда я подхожу ближе.

— Ты долго шла. — Говорит он, глядя прямо на меня через пару черных очков-авиаторов.

Я поднимаюсь на металлические скамейки, слыша их лязг, пока я поднимаюсь наверх, где он сидит с коробкой пиццы и двумя газировками. Запах сырной вкуснятины заставляет мой желудок стонать, когда я замечаю, что это то, что мне нравится.

— Мне нравится заставлять тебя ждать. Тебе повезло, что я вышла после того, что ты сказал сегодня утром. — Мой желудок издает еще один крутящийся звук, надеясь, что он этого не услышал.

— Голодная? — Спрашивает он с ухмылкой.

Черт, неужели так громко?

Я плюхаюсь рядом с ним в тень и открываю коробку. От сыра идет пар, и я чувствую себя как на небесах. Вся моя прошлая злость на него за то, что он сказал сегодня утром, испарилась в воздухе. Это нью-йоркский вариант, который я люблю. Сыр расплавился на тонкой корочке с легким красным соусом.

Я отламываю кусочек, протягиваю ему, и сразу чувствую, как у меня в животе роятся бабочки, когда его пальцы касаются моей руки.

Он садится, когда берет у меня пиццу.

— Давай посмотрим, что такого особенного в этой пицце.

Я поднимаю бровь в вызове.

— Она лучшая. — Я беру еще один кусочек, откусываю. И стону, закатывая глаза, когда теплая сырная вкуснятина касается моего языка.

Это так вкусно - все, что является едой, вкусно. После того, как ты вырос без еды и имел родителей-наркоманов, ты быстро учишься ценить еду.

Я смотрю, как Кай откусывает. Я вижу, что ему нравится, потому что он берет второй кусочек.

— Нравится? — Спрашиваю я.

— Скажи, почему тебе не нравится Pizza Hut? — Я замираю, кладя пиццу обратно в коробку. — На этот раз настоящую причину.

Он отпивает из трубочки своей колы, ожидая моего ответа. Я беру газировку рядом с его, открываю ее, кладу трубочку внутрь и делаю то же самое, выигрывая себе больше времени. Я никогда об этом не говорила. В любом случае, никого это не волновало. Он молчит, ожидая моего ответа.

Еще одна секунда превращается в минуту.

Я выдыхаю сдерживаемый вздох, ставя банку колы рядом с коробкой.

— Я уже говорила тебе. — Даю ему неопределенный ответ.

— Ты солгала мне, и теперь я хочу правду, Руби. — Он пожимает плечами. — Что может еще случиться?

Он прав. Не похоже, чтобы его это волновало или он что-то предпринял. Это было давно, но некоторые воспоминания не уходят. Они возвращаются, как нажатие на курок и выстрел.

— Откуда ты знаешь, что я лгала?

— Потому что тебя вырастили животные. Животные, которые забывали кормить детенышей. Когда детеныши голодны, они не привередливы в еде. Я уверен, что, если бы была коробка Pizza Hut, ты бы ее съела.

Кай не только опасен, но и умен. Очень умен - проницателен.

Я сглатываю и говорю ему правду.

— У моего отчима был друг по имени Майк. Он всегда был дома, когда мой отчим приходил домой. Он предлагал купить мне Pizza Hut, потому что знал, что я голодная.

Я беру пиццу и откусываю еще кусочек, надеясь, что он не будет настаивать на большем, но его челюсти сжаты. Я чувствую его взгляд на себе, ожидающий, когда я проглочу еду во рту, но я не вижу его глаз за темными линзами его солнцезащитных очков.

— Чего он хотел?

Я кладу пиццу обратно в коробку, вытирая руки салфеткой, зная, что до звонка у меня осталось всего около пятнадцати минут.

Но я рассказываю ему:

— Он странно на меня смотрел. Он ждал, пока мои родители будут под кайфом, пока они не отключатся. Он знал, что моя мать никогда не приготовит мне ужин, завтрак или обед. Она продаст талоны на еду за наркотики. Пока однажды он не начал говорить мне называть его папочкой Майком. Он сказал, что, если я сяду к нему на колени, он купит мне Pizza Hut. Я никогда не забуду его взгляд, когда он это сказал. Его глаза были большими, как блюдца, как они становятся, когда ты под кайфом. Он потирал рукой выпуклость в штанах, когда говорил это, и облизывал губы, потом коснулся моих трусиков. Я знала, чего он хочет и что это значит. Я испугалась. Он был больше меня. Вскочила и побежала в свою комнату и выползла из окна спальни, потому что мне было противно, и я была напугана. Я возненавидела Pizza Hut после этого… — Я смотрю на него, — Я люблю пиццу. Я люблю еду. Ту, которую мне посчастливилось есть, и ту, которую я надеялся попробовать, если бы представилась возможность. Только не такую из той пиццерии. Pizza Hut напоминает мне «папочку» Майка.

Мой желудок скручивает, но не от голода.

Я резко встаю, теряя аппетит и думая о прошлом.

— Мне пора возвращаться в класс. Кстати, спасибо за еду. — Я добираюсь до последней трибуны и спрыгиваю, моргая от подступивших слез.

— Руби? — Я оборачиваюсь и смотрю вверх. — Ты права, Pizza Hut отстой. Нью-йоркский стиль намного лучше.

После того, как я проследил за Тайлером с Руби, убедившись, что она благополучно добралась домой после школы. Я иду домой и переодеваюсь, думая о том, что сказала Руби. Можно было бы подумать, что это глупо, но в глубине души я знал лучше, не в детстве, а когда стал старше, и мои воспоминания о наших разговорах воспроизводились в моей голове. Кто бы ни услышал это от нее, подумает, что она избалованная девчонка.

Я еду на другой конец города, где Сезар и его команда живут в доме, который мой отец устроил как центр слияния для торговли наркотиками. Обычно я езжу с Крисом и Тайлером, но это касается Руби, и когда дело касается ее, я им не доверяю.

Я паркую свой BMW на подъездной дорожке, и дом полон членов банды, которые тусуются снаружи на крыльце, пьют и курят. Девочки сидят на коленях, надеясь, что им повезет. Сквозь тонкие юбки и платья можно было разглядеть цвет их стрингов, несмотря на прохладу ночи.

Почти каждый вечер здесь вечеринка. Не потому, что это все, что делают Сезар и его команда, а потому, что это способ, которым он может перевозить товары и продавать их на местном уровне. Так он зарабатывает деньги, а я получаю свою долю. Я не горжусь и не нуждаюсь в деньгах, но если это не я, то это какой-то придурок, которого нанял бы мой отец и снимал бы сливки, управляя дерьмом. Моему отцу было бы все равно, если бы он перевозил продукцию.

— Что случилось? — Приветствует меня Сезар, как только замечает меня внутри.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Он убирает руку от цыпочки на коленях. Он хлопает ее по бедру, давая ей знак встать. Она окидывает меня взглядом, и ей явно нравится то, что она видит. Обычно я беру кого-то вроде нее за руку, толкаю в соседнюю комнату и прижимаю к стене. Но это было раньше, а это сейчас.

Сезар следует за мной в заднюю комнату. Он закрывает за собой дверь, и я сажусь за стол.

— Мне нужно навестить кое-кого, и мне нужно, чтобы ты пошел со мной.

Найти нужного мне человека было легко, тем более, что он тусовался неподалёку.

Он кивает.

— Хорошо, когда?

— Сейчас.

Он скрещивает руки на груди.

— Сколько человек тебе нужно?

Я смотрю на его красивое мальчишеское лицо.

— Только ты.

Я всё ещё не могу решить, что делать с Сезаром. Я продолжаю убеждать себя оставить его в живых, но потом это отвратительное чувство прорастает в моём животе, представляя его с ней. Ревность - это сука. Она вспыхивает, как сыпь. Я кусаю край языка, металлический привкус меди наполняет мой рот, чтобы не убить его прямо здесь, в этой комнате.

— Какую машину берем? — Спрашивает он.