Я вижу уткнувшуюся лицом в подушку женщину, стоящую на четвереньках и страстно сжимающую простынь в руках. Как в замедленной съемке мой взгляд перемещается выше… на пыхтящего, ритмично вколачивающегося в нее сзади Марата.
В горле образуется болезненный ком, и я отчаянно пытаюсь подавить это распирающее чувство, но все тщетно.
Я задыхаюсь.
Хочу бежать, но с места так и не двигаюсь. Застыла на месте.
От увиденного мое тело будто парализовало, только колени дрожат, и я едва не падаю, вовремя схватившись за колонну, но по какой-то причине продолжаю на это смотреть. Просто не могу отвести взгляд. И постепенно до меня доходит пугающее осознание того, что если бы не остановила его, то, скорее всего сейчас именно так… он имел бы меня. Грязно и дико. С влажными шлепками. Как похотливое животное.
— Марат… — стонет девушка, возвращая меня в реальность. Господи боже. Не желая больше видеть омерзительную действительность, я прикладываю все усилия, чтобы вернуть себе самообладание и срываюсь на бег.
Зачем я только вышла из комнаты? Дура. Идиотка. Надо оно тебе было? Как теперь я буду в глаза ему смотреть?
Захлопнув за собой дверь, плюхаюсь на кровать, зарываюсь лицом в подушки, чтобы хоть как-то заглушить стоны этой шлюхи. Чтобы хоть как-то стереть из головы развратные картины, которые буквально въелись мне в голову и теперь разрушают меня.
Окей, да, возможно, мне было неприятно видеть его с другой женщиной, потому что это не просто секс, в нем доминировал Марат, который час назад нес меня на руках и смотрел на меня так, будто я единственная женщина на этом свете. А сейчас в легкую натягивает уже другую. Потому что я живу с ним под одной крышей и ничего подобного ни разу не происходило. Потому что он мне нравился, черт бы его побрал. Потому что каждый раз, когда он был рядом, во мне что-то екало. Но при мысли, что он отодрал бы меня как эту шлюху, внутри все съежилось. Нет. Так я не хочу.
Морщу нос и мотаю головой.
Это катастрофа.
Я не помню, как заснула, а утром, даже после того, как приняла душ, желания выходить из комнаты так и не появилось. Поэтому я возвращаюсь обратно в кровать, вместо того, чтобы спуститься на завтрак. Хотя знаю, что должна. Это первое правило, которое Марат установил: завтракать с ним за компанию. Вот только сегодня на завтрак у него особое блюдо, и моя компания явно там будет лишней.
6.1
Пересекаться с виновниками моей головной боли нет никакого желания. А видеть постороннюю для меня женщину в его рубашке и вовсе не хочется.
Стоит только представить эту картину, как в груди все болезненно сжимается.
Абсурд какой-то.
С чего бы мне так реагировать? Между нами ведь ничего нет. Или что-то изменилось?
Урчащий живот перебивает мои размышление, но даже это не заставит меня подняться с постели. Однако стук в дверь все же нарушает мои планы.
— Анастасия, Марат Кадырович просит вас спуститься к завтраку.
— Скажите ему, я не голодна, — отвечаю достаточно резко, о чем сразу же жалею.
Немного помявшись за дверью, слышу, как женщина все-таки уходит. А спустя некоторое время я незаметно погружаюсь в дрему, но тяжелый стук в дверь быстро вырывает меня из сна.
— Настя, открой.
Марат. И по всей видимости злой.
— Я не голодна, — отворачиваюсь от двери, желая, чтобы он ушел.
— Открой. Эту. Дверь, — его голос наполнен стальным холодом.
Надо же, стоило разок ослушаться господина. Бесит!
Сжав челюсти, я подрываюсь с кровати и широкими шагами пересекаю комнату, прежде чем открыть дверь.
— Повторить? Я не голодна. — Встречаюсь с его непроницаемым взглядом и уже жалею о своих словах. Не я. Он заставляет меня пожалеть. Или заставит. Неважно. Вопрос времени.
— Спустись и позавтракай со мной.
— Зачем?
Челюсти мужчины начинают ходить ходуном, отчего на скулах бугрятся тугие желваки. Кажется, даже его глаза покраснели, но я понимаю, что это последствие бессонной ночи, что вновь запускает в крови колючее раздражение.
— Я не хотел вчера напугать тебя. — Шумно выдыхает и отводит взгляд в сторону. —Я был пьян, — качает головой, — сам не знаю, что на меня нашло. Даю слово, я не прикоснусь к тебе, — повисает небольшая пауза, после которой следует: — пока это не станет твоим желанием.