Я очень устала за вечер, мне было даже лень копаться в его словах и воспринимать адекватно смысл.
— И как же ты собираешься это сделать? — отстранённо спросила мужчину, искоса посмотрев на него.
— А ты как полагаешь? — он смотрел на меня совсем уж мрачно. — Не думаю, что после этого тебе когда-нибудь захочется снова связываться с сицилийцем.
Я порывисто вздохнула, на него никакого терпения не хватит, честное слово.
— Ты понимаешь, что мне ничего не стоит доказать кто я?
— У меня есть доказательства твоей вины!
— Да чего же ты такой тупица?! Не на меня смотри в поисках виновного, я этого не делала, посмотри в своей же фирме, конь ты педальный, а не итальянец! — он меня довел, честное слово, я не виновата, он сам!
Таких твердолобых ослов ещё поискать надо! Угодило же меня попасть к нему в лапы, да ещё и влюбиться. Господи!
— Да я понял уже, что ты сказала. Знаешь, будь я на твоем месте, тоже так бы поступил, а тут ещё такой везучий случай: ты однофамилица с Герцем. Слишком много не состыковок с твоей версией, докажи кто ты я отстану от тебя.
— Как мне тебе доказать, показать свидетельство о рождении, может свидетельство о смерти моих родителей? Стой, я же могу показать тебе акции! — яростно отбиваясь от его атак, я пыталась понять кто мог создать такую ситуацию и зачем подставили именно меня.
Чувственные губы Массимо растянулись в жестокой улыбке.
— Это мало поможет, честно говоря, если это и правда не ты, то там всё очень хорошо сделано. Не подкопаешься. Знала бы как я устал, — на мгновение через маску уверенного в себе мужчины, показался уставший, которой не знает, что делать. Как бы там не было, но он мне нравился и меня буквально магнитом тянуло к нему. Я хотела ему помочь и собиралась это сделать. Даже если он и баран твердолобый!
— Когда увидел твою фотографию, то больше не соображал вообще, — Массимо устало потёр лицо и чуть натянуто улыбнулся.
— Мою фотографию? — я успокоилась, ведь уже всё решила для себя.
— На обложке последнего бюллетеня общества. Обычно благотворительной литературой занимаются мои сотрудники. Эту брошюрку мне подсунули на званом обеде. И вдруг я вижу тебя, скромно стоящую рядом со стариканом на церемонии открытия какого-то фонда. У меня будто тормоза отказали.
Я уже забыла, что в том самом бюллетене, который, вызвал интерес Массимо к благотворительности, была напечатана моя фотография. София мне даже её показывала, но тогда я была занята по самое не могу, как-то не очень обратила внимание. Я считала нашу сегодняшнюю встречу результатом невероятного совпадения. Поэтому неожиданное открытие, что он заранее знал об этом, поразило словно громом.
— Подумать только, лживая мелкая мошенница, ловко обманывающая людское доверие, вдруг собирается занять ответственный пост в благотворительном обществе, — произнес спокойно Массимо, и я уже готова была накинуться опять на него, но он продолжил. — В обществе, без сомнения, полно благонамеренных людей, но, увы, они больше интересуются охраной окружающей среды, а не финансовой выгодой или строгим контролем за благотворительными фондами. И вот тут, как лиса в курятнике, полном беспомощных, пушистых цыплят, появляется наша милая Маша. Ты права, что-то здесь явно не так. Слишком ты близко пряталась, точнее вообще не пряталась. Не знаю, просто как-то докажи, что ты не делала этого всего, а дальше я уже буду думать, как мне решить эту проблему.
— Как тебе решить? О нет дружочек, мы её будем решать вместе, не каждый день меня обвиняют в финансовых махинациях, — мужчина смотрел на меня с удивлением, я пожала плечами как бы говоря «а чего ты ожидал».
— Пока я буду здесь, нужно придумать план действия, естественно после того, как ты докажешь свою непричастность! — Взгляд его темных глаз был странно холодным, но выглядел он уставшим, будто в одночасье на него навалились все проблемы мира.
Но в одном я была уверена, не будь я той, кем являюсь, быть мне разорванной на куски. Перед глазами встало зрелище древнего Колизея, ещё времен Нерона, окровавленный песок под ногами гладиаторов и львов, которые наступают на меня, в желании полакомиться моей плотью. Я была тем самым гладиатором, которого должны были разорвать на мелкие кусочки.
— Массимо, я помогу тебе всем, чем только смогу. Обещаю. Мы найдем виновного. Настоящего виновного.
Протянув руку, он сжал моё тонкое запястье и потянул на себе, от неожиданности я поддалась навстречу.
— Я всем сердцем надеюсь, что это не ты, — прошептал он, смотря мне прямо в глаза. Я даже не пыталась освободиться из этой хватки, что гнала по моему телу мурашки. Я могла врать сколько душе угодно, но лгать самой себе – глупо, я хочу этого мужчину, как хотела ещё четыре года назад.