Увидев его в первый раз, я обомлела, думала даже говорить не смогу, что уж о возможности вести связный диалог, да ещё и рассказать о своём образовании.
— Добрый день, я Мария Шульц – Герц, на должность помощника главы, — поздоровалась, стоило пройти ступору.
— Присаживайтесь! — мужчина указал на кожаное кресло напротив его стола, и я присела, поставив сумочку на пол рядом. Ну не на стол же ему её ставить!
И тут началось! Этот красавец, недобро улыбаясь, подверг меня жесточайшему допросу с пристрастием. Мне даже показалось в какой-то момент, что он просто хочет доказать, что я глупая, самонадеянная девчонка и совершенно не гожусь для такой солидной должности. Я не знаю сколько длилась эта пытка, но впечатление было такое будто вечность, если бы не сидела лицом к окну и не видела, что там снаружи всё ещё день, подумала бы, что прошло как минимум несколько дней.
— Мы вам перезвоним, Мария, — в конце заверил мужчина и выпроводил меня из кабинета, пожав руку.
Хватка у него была сильная, мою ладошку будто сжали в тисках на пару секунд.
Мне уже было плевать перезвонят или нет, я радовалась, что выбралась здоровой и невредимой из этой берлоги итальянского медведя! Хотелось есть, пить и спрятаться куда подальше! Даже не помню, как добралась до дома на такси.
Однако, вопреки всем опасениям, меня все-таки приняли на работу! В конце недели мне позвонили и дали знать, что я могу начинать с понедельника и должна прийти чуть раньше положенного времени, чтобы всё подписать!
— Андрей, они меня взяли!!! — скатившись со второго этажа прокричала во всё горло мужу сестры, который только вернулась к ужину с работы.
— А я и не сомневался! Поздравляю с первой работой! — мужчина обнял меня, а я его.
— Сказали могу начинать в понедельник, — я улыбалась во все тридцать два и не могла остановиться.
— Не зря же он тебя там терроризировал бог знает сколько времени. Что если мы закажем ужин на дом и отпразднуем это событие? — я довольно закивала на вопрос и ушла на кухню к сестре, чтобы предупредить её об ужине.
Тогда я ещё не знала, что это было началом личного ада для меня и лучше бы я отказалась, не шла вообще на это чёртово собеседование. Но знал бы куда упадешь, соломки бы подстелил, как говорится. А мы никогда не знаем куда упадём и куда лучше всего стелить, чтобы было менее болезненно падать.
Вот и я не знала и даже не могла догадываться о том, как мне это всё обернется.
Работать рядом с Массимо оказалось приличной пыткой для меня. Нет, не потому что он неприятный человек или приставал… Нет. Он вызывал во мне странные эмоции. Каждое его обращение, каждый взгляд вгоняли в краску и вызывали сумбур в мыслях, я начинала заикаться, спотыкаться и не могла нормально дышать. Собственная реакция организма пугала, у меня такого ещё не было.
Я старалась думать о чём угодно, но не о боссе. Даже когда он говорил со мной, смотрела не в глаза, а на переносицу, так проще было жить. По крайней мере мне так казалось.
Сначала я думала, что причина таких реакций на мужчину — естественное смущение новичка, ведь как-никак это была моя первая в жизни работа. К тому же Массимо совсем не отличался снисходительностью и держал меня, что называется, в ежовых рукавицах, строго отчитывая за малейший промах. Нет, он не орал на меня, а заставлял подходить к нему ближе и показывал пальцем на все мои ошибки, объясняя, что не так. Это конечно огромный плюс, как и то, что он умело мог разъяснить даже самые сложные аргументы. Да вот мне от этого не было легче от слова «совсем», ведь в близи с ним меня укутывал с ног до головы его умопомрачительный запах, а тембр его голоса заставлял замирать что-то внутри.
Но мне хватило за глаза двух недель, чтобы понять одну простую вещь: дело не в стеснительности, не в неопытности новичка. Всё намного хуже. Я влюбилась в своего начальника. Осознание пришло глубокой ночью, в приступе бессонницы и мыслях о Массимо.
— Твою же мать! — прошептала, смотря в тёмный потолок.
Эта мысль была как прозрение, я даже испытала некое подобие облегчения. Ненадолго, должна признать. Осознание самой идеи влюбиться в босса меня напугало, в горле застрял комок и стало трудно дышать.
К этому времени я уже успела кое-что узнать о нем, и эта информация не давала мне никаких надежд на возможность отношений между нами.
Массимо Леоне был строгим начальником, но совсем не фанатиком работы и не требовал невозможного ни от своих подчиненных, ни тем более от самого себя. Он любил и умел отдыхать, и очень интересовался женщинами. Я неоднократно замечала, как в его апартаменты, располагавшиеся в том же здании, что и фирма, проходит то одна, то другая красотка, постоянством Массимо явно не отличался.