На завтрак было мясо. Логично, если мы в лесу, чем ещё питаться? Сожрала его, не думая даже устроить показательную голодовку. Зачем? Если решусь на побег, силы понадобятся, так что это не уступка похитителю, а стратегическая хитрость! Набитый желудок такую формулировку одобрял и поддерживал.
Наевшись, я довольно откинулась на спинку стула. Заскрипели доски пола, предупреждая, что Рычун направляется в мою сторону, но мне было слишком сыто и хорошо для паники. А он... просто поцеловал мне руку, погладил по щеке и со вздохом потопал дела делать. Не, это нормально вообще или как? Похитители так себя вести не должны! Так вежливо, и заботливо, и... И похищенные не должны так реагировать! Потому что мне понравилось это лёгкое, осторожное прикосновение. Вот полез бы гад целоваться, уж я бы вспомнила парочку способов заставить врага понервничать. Послабление желудка там наколдовать, или банально коленкой между ног впечатать. А так, сижу насупившись, а щека огнём горит в том месте, где жёсткие пальцы её погладили.
Мы провели в избушке четыре дня. Спать пришлось на одной кровати, потому что другого ничего не было. Я, конечно, попыталась в знак протеста на полу уснуть, но утром обнаружила себя снова на кровати. Рычун вел себя довольно прилично, рук не распускал, вообще общался со мной, как с гостьей, хотя я, если честно, вела себя препаршивейше. Скандалила, капризничала, мешала готовить. Меня терпели, в особо серьезных случаях сгребали в охапку и баюкали в крепких надёжных объятиях. Я, конечно, брыкалась и вырывалась, даже обзывалась, но в душе мне жутко нравились эти обнимашки. Сама на себя злилась, но ничего не могла с собой поделать. Сложнее всего было по утрам. Я стабильно просыпалась в объятиях Рычуна, а он спросоня плоховато себя контролировал. Я успела получить три поцелуя, это не считая тех, которые моей шее доставались. Узнала, что просыпаться, лёжа на каменной рельефной груди, весьма приятно, хотя и жарковато. Узнала, что моей попе нравится бывать в наглющих загребущих ручищах Рычуна, и что он умеет не оставлять синяков, хотя лапает от души. И мне нравится слушать, как стучит его сердце рядом с моим ухом, а где-то над макушкой его сонное дыхание чуть шевелит мои волосы.
А на четвертый день он меня уже не спросоня поцеловал. Само как-то всё получилось. Я дурачилась с водой, которую он принес для умывания. Холодная, только из ручья, она так игриво взбулькивала под пальцами, что я просто не могла остановиться, а в итоге - вылила на себя полковша. Холодно, мокро, ууу! Туника сразу к телу прилипла. Рычун явно рядом ошивался, потому что я сразу услышала его шаги, а потом он мне возле лица как засопит, горячо-горячо. И руки на плечи легли, и гладят, гладят. Ничего больше не делает, а у меня сердце словно взбесилось, и в животе так волнительно стало, как в первый раз, когда жрец научил меня силу свою чувствовать. Нет, пожалуй, даже ещё волнительнее. Я даже бояться забыла и про скандалы не вспомнила. Потом Рычун одной рукой приподнял мою голову за подбородок, и целых два мгновения я чувствовала его губы совсем рядом с моими, не поцелуй, но почти. Наверное, он ожидал, что отпихну, как обычно, или остатками воды окачу. А я... а меня как загипнотизировали, пальцем шевельнуть не могла. И тогда Рычун прижал меня к себе, стискивая в объятиях, и осторожненько так подался вперёд, касаясь моих губ своими. Потом, правда, не получив отпора, поцелуй сделался таким бешеным, как будто это последнее, что нам в жизни позволено. Мой похититель целовал меня, целовал и никак не мог нацеловаться, да я и сама как пьяная сделалась. Хваталась за его рубашку, отвечала, как умела, и ощущение было такое, что ещё немного - и взлечу.
Только мы друг от друга отлепились, только я решила, что мне уже безразлично, зачем меня тут держат, лишь бы и дальше так умопомрачительно целовали, как раздался громкий стук в дверь. Я вздрогнула от неожиданности, а Рычун... мигом напрягся, меня за спину задвинул. Защитничек.
- Родерик, я знаю, что ты там! - донеслось из-за двери. - Выползай, это я, Харальд! Свои!
Мой мужчина тут же расслабился, хмыкнул, похлопал меня по плечу и, судя по всему, пошел открывать дверь. Так, я что, правда подумала МОЙ?
Скрипнула дверь, впуская внутрь свежий лесной воздух, а вместе с ним...
- Амаранта, куколка, ты жива!
Вард вихрем подлетел ко мне, затискал, закружил.
- Поставь, уронишь! - я шутливо стукнула его кулачком по плечу.
- Весело тут у вас, - хмыкнул незнакомый мужской голос. - Надеюсь, ты сумеешь объяснить, с какого перепугу вот этот молокосос прилип ко мне, утверждая, что ты прислужницу Богини свистнул себе для непонятных, но наверняка очень неприличных нужд?
"Злобный похититель" обречённо застонал и возмущённо рыкнул.
Дальше мне приходилось слушать на две стороны. Вард кружил вокруг, радуясь, что я цела, сотый раз выражая искреннее раскаяние и жалуясь на своего спутника, который никак не хотел брать его с собой. А спутник переругивался с Рычуном в одностороннем порядке, но скорее по-дружески, чем всерьёз. Я бессовестно подслушивала, интересно же хоть что-то про Рычуна узнать.
-... Вобщем, говнюка того мы поймали на горяченьком, ничего сделать не успел. С Эвелин всё в порядке, нашли её у барона, за тебя только переживает. Говорит, не явишься на свадьбу - с того света достанет и голову оторвёт.
Рычун засмеялся, а мне захотелось испариться. Я вспомнила, наёмники ведь упоминали какого-то главного, который должен быть придти и прикончить связанного пленника. Уверена, найди он меня - прикончил бы за компанию и как непредвиденную помеху. Получается, Рычун меня похитил, только чтобы тот гад меня не пришлепнул. А так как говорить он не мог, то и объяснить, что к чему, тоже. Сейчас же, судя по всему, угроза миновала и можно спокойно возвращаться домой. И побыстрее, потому что у Рычуна, оказывается, есть какая-то Эвелин, которая ждёт его на свадьбе. И вряд ли ей понравится, что жених целовался с какой-то там прислужницей. И вообще этот поцелуй случайно вышел, на эмоциях.
Я потянула Варда за рукав.
- Пойдём, пока эти двое разговаривают, не будем отвлекать. Не хочу лишних объяснений.
Чую - Вард хотел что-то спросить, но, я надеюсь, у меня был достаточно грозный вид, чтобы свои вопросы он оставил при себе.