Я поднял голову и посмотрел на Мию с осуждением.
– А чего ты хотела? Я не привыкла к тому, что ты приходишь в такое время.
– Эй, я со школы не отчитываюсь, во сколько приду домой.
– Может, и так. Но я все равно волнуюсь.
– Спасибо за заботу, но мне не хочется, чтобы ближайшие несколько недель меня постоянно контролировали, чтобы из-за меня нервничали и сходили с ума. Так что сделай одолжение, мам, перестань думать обо мне и займись собственной жизнью.
Миа и я стояли у входа в Центральный парк. Я с наслаждением тянул носом его запах.
Не знаю почему, но Миа не разрешала мне погулять парке. Чего мы ждем?
– Майлс, остынь. Клер сейчас подойдет.
Она повторяла эту фразу каждую минуту. Легче мне не становилось.
Когда появилась-таки подруга Мии, мое терпение почти лопнуло. Она была похожа на грейхаунда – длинное, обтянутое кожей лицо, длинные тощие ноги, экстракороткая стрижка, как у мужчины.
Судя по тому, как тепло девчонки поздоровались и как тесно обнялись, не виделись они довольно давно. Это означало только одно: в парк мы войдем еще не скоро. Эй, вы! Долго будем стоять?
– Прости, – сказала грейхаунд. – Ты злишься, что мы о тебе забыли, да?
Типа того, ага.
– Мама ужасно его избаловала. Но знаешь, он милый и очень, очень сообразительный. Не то что большинство этих породистых шавок!
– У моей матери йоркширский терьер. Все, что он умеет, – это брехать без перерыва. И гадит в каждой комнате.
Кстати, я бы тоже не отказался погадить. Я потянул за поводок.
– Хочешь в парк? – спросила грейхаунд.
За последние минут двадцать это желание стало маниакальным.
Но стоило нам войти в парк, как меня заметила знакомая длинношерстная такса. Она бросилась ко мне, как будто увидела утраченного возлюбленного.
– Это твоя подружка? – спросила Миа.
Бывшая подружка, если быть точнее. Между мной и Хлоей все было кончено.
– Хлоя! – рявкнула блондинка. – Стоять! Нельзя! Мы не дружим с Майлсом.
И она потащила свою таксу прочь.
– Ого! Да тут целая «Санта-Барбара», – удивилась Миа.
– Какая знакомая женщина, – протянула Грейхаунд, она же Клер. – Уверена, что видела ее раньше.
Я тоже видел ее раньше, и не единожды. И предпочел бы, чтобы эта встреча стала последней.
– В общем, – рассказывала Миа, – она повела себя гадко. Совершенно без причины. Ведь Майлс ничем не обидел ни ее, ни ее собаку. Он просто стоял, был хорошим мальчиком, а она…
– Погоди! У нее, случайно, не светлые волосы? – прервала Джейн.
– Ага. Блондинка, и хорошенькая. Клер говорит, что видела ее недавно в рекламном ролике.
– А ее собака? Не длинношерстная такса?
– Точно!
Джейн осела на диван и уронила голову на руки.
– Мам, что с тобой?
Джейн вздохнула:
– Это она.
– Кто?
– Девушка… Боб… это она.
– Вот черт! – Миа закусила губу. – Погоди, как-то не складывается. Если бы она была с ним, то не была бы такой раздраженной и злой. А эта мегера была не в себе.
Словно злилась на весь мир! Могу поспорить, они расстались. А встреча с Майлсом стала для нее очередным напоминанием о поражении.
– Судя по ее неадекватной реакции… может, ты и права. – Неожиданно уголки губ Джейн чуть приподнялись. – Для своего возраста ты слишком сообразительна, девочка.
– Прошу прощения, мама, но мне двадцать один год. Я даже могу теперь покупать спиртные напитки и ходить в клубы без поддельного удостоверения.
– У тебя поддельное удостоверение?
– Было. Вот на какие уловки приходится идти подросткам!
– Ничего себе! А ведь у меня в колледже тоже было поддельное удостоверение.
Мать и дочь одновременно засмеялись.
– Значит, это наследственное.
– Пожалуй. Порой даже стыдно вспомнить.
– Неужели ты напивалась вдрызг и танцевала голой на столе?
– Эй! – строго сказала Джейн и снова засмеялась. – То было другое время. Я начала говорить не об этом. Знаешь, мысль о том, что Боб и Валери расстались, доставила мне невероятное удовольствие. Я – ужасная, мстительная женщина, да?
Вот уж глупость! Я так вообще хотел отъесть блондинке пальцы ног!
– Нет. Это нормальная реакция. Ты – самая лучшая, мам.
– Спасибо. На самом деле я желаю Бобу счастья и всего прочего…
– Знаешь, что я думаю?
– Что?
– Что ты все еще его любишь.
Глава 22
Я устроился прямо поверх груды шмоток Мии на диване и принялся следить за ее тщетными попытками собрать чемоданы.
– Чего грустишь, короткие лапки?
Сначала Боб. Теперь Миа. Почему все, кого я люблю, так или иначе уходят?
– Будешь по мне скучать?
Я бросился к ней и облизал лицо.
– Я тоже буду скучать. Но вы с мамой можете меня навещать. Посмотришь мою новую квартиру. Это недалеко от Вашингтон-сквер… там есть собачья площадка. Мы с тобой можем там…
Я сурово посмотрел на Мию.
– Ой, я и забыла! Прости, никаких собачьих площадок, они для лохов! Мама рассказывала мне о той вашей попытке стать частью…
– Частью чего? – спросила Джейн, входя в гостиную. – Ты что, разговариваешь с Майлсом? А разве не ты несколько недель назад говорила, что я схожу с ума, потому что общаюсь с собакой?
– Но он так внимательно слушает, словно все понимает.
Почти. Но, увы, не все.
– Ага, а ты меня ругала, называла сумасшедшей. А сама?
Миа улыбнулась:
– Видимо, твое сумасшествие заразительно.
– Что за острый язык! – Джейн распахнула шкаф и достала поеденные мной джинсы. – Я попыталась их отреставрировать у портнихи.
Миа изумленно уставилась на джинсы.
– Вот это да! Словно и не было дыры! Отличная работа. Спасибо, мамуль.
– Портниха была очень удивлена, узнав, что именно произошло с этими джинсами.
– Мам, зачем ты ей сказала! Стыдоба какая!
Джейн наклонилась и вынула из чемодана Мии маечку.
– А я-то все гадала, куда делся мой розовый топик. Несколько месяцев искала.
– Твои права на него истекли, так что теперь я – полноценная хозяйка топа. Хочешь, дам что-нибудь взамен?
– Боюсь, я не ношу такие вещи, хотя спасибо за предложение.
Зазвонил телефон, Миа схватила трубку.
– Привет, Джеффри. – В лицо ей бросилась краска.
Она прижала палец к губам.
Джейн пожала плечами и жестом поманила меня в коридор. Нам все равно было пора на прогулку.
– Простите, а что это за порода?
Мы одновременно обернулись. Приятный голос принадлежал не слишком приятному мужчине. Неприятным он мне показался из-за своей широкой, совершенно искусственной улыбки и белых зубов, напоминавших протезы. Мне он сразу не понравился, поэтому я мысленно обозвал его Дерьмоедом. Был у нас один такой в приюте. Тоже все скалился не к месту.
– Это помесь, – пояснила Джейн.
– Какое политкорректное определение для дворняжки, – еще сильнее заулыбался Дерьмоед. – В кинологических кругах таких называют метисами.
– Метисами? Как мило! Мне нравится.
– Можете забирать название себе, мне не жалко.
– Как вы великодушны.
– Да, порой на меня снисходит… – Дерьмоед засмеялся, а я насупился. – Можно его погладить?
Конечно, идиот. Уж я не упущу столь удачный шанс!
– Думаю, это не очень хорошая мысль…
И вдруг Джейн принялась рассказывать совершенно незнакомому типу историю моей жизни! Выложила самое сокровенное!
– У меня тоже был пес из приюта. Не слишком умный пес был, но его все любили.
– Любили? Он что, умер? – ужаснулась Джейн. – Болел?
– Нет-нет, он жив. Его забрала моя бывшая. Джейн прикусила губу.
– Простите, я была нетактичной. Вы недавно развелись?
– О, уже очень давно. А вы?
– Тоже. – Джейн вздохнула. – У вас есть дети?
– Сын, ему четырнадцать. Подростковый период, совершенно несносный. А у вас?