— Вот.
— Спасибо. Если сильно голодна, могу соорудить что-нибудь на перекус.
— Нет-нет, я дождусь. Как раз мне тут кусок один остался, — я махнула в сторону стены.
— Не буду пока смотреть. Лучше наслажусь цельной картиной, — и с очередной добродушной улыбкой Ян вышел из комнаты.
Продержаться пару дней. Всего пару дней. Закончить рисунок и забыть о Лёшином папе. Блин, он же теперь здесь живет! А что если Лёша будет звать его с собой? Или меня в гости к отцу? Это же — край! А бывают врачи-отцологи? Ну, на тот случай, если случайно влюбляешься в чьего-то батю? Ладно, нет ничего зазорного влюбиться в чьего-то батю, но… разница в 20 лет?? Я бы списала на весеннее обострение, вот только за окном — конец лета! Нужно проверить гормоны.
Роллы принесли быстро. Я только-только сделала последний запланированный мазок и отошла, чтобы посмотреть издалека.
— Ксения! Время подкрепиться!
— Пожалуйста, зовите меня Ксюша, — я подошла помочь достать контейнеры, их оказалось на удивление много.
— Ян, — будто мы только знакомились, папа Лёши протянул мне ладонь, напоминая и о своем пожелании тоже.
Нет-нет, я не попаду в эту ловушку. Никаких прикосновений!
— Ладно, давай есть, — проницательно не мучая меня, предложил мужчина.
Мы, как и в прошлый раз, сели рядом у кухонного островка.
— Не знал, какие тебе нравятся, поэтому заказал разных. Я, честно говоря, вообще не помню, когда их в последний раз ел.
— Правда? Не любите роллы?
— Только никому не говори, — Ян произнес шепотом. — Я не умею есть палочками. А когда насаживаю их на вилку, на меня странно смотрят. А уж если ложкой, то, кажется, хотят побить.
Я прыснула, представив Яна с ложкой и роллами в дорогом азиатском ресторане.
— Это не сложно. Могу научить!
— Правда? Я не самый обучаемый человек.
— Да ладно! Вы другой язык выучили, работу нашли в чужой стране! А тут — всего две деревянных палочки! Вот, берете одну и вот так зажимаете, а другую берете кончиками пальцев. Только следите, чтобы концы палочек были на одном уровне, иначе еда будет падать!
Я показала на своем примере, но Ян не сразу разобрался, поэтому я схватила его руку и поправила, показала, где нужно сдавить.
— А теперь попробуйте! Начинайте с крупной цели, а потом сможете и рисинку подцепить! — я ободряюще улыбнулась, следя как папа Лёши пытается поднять ролл. — Не слишком сильно, а то он пополам развалится! Вот так, и в рот!
Для страховки Ян подставил вторую ладошку, чтобы еда не упала на пол.
— Ну как?
— Я понял, что нужны сильные пальцы.
— По пять подходов каждую субботу.
— Готова быть моим тренером?
На что он намекает? Есть с ним роллы каждую субботу? Или тренировать его пальцы как-то иначе?.. Начиная жмуриться от лавины пошлых фантазий я неловко рассмеялась и приступила к еде. Ян довольно быстро освоил новый навык, пару раз уронил ролл в соевый соус, но этим и я до сих пор грешу. Мы говорили о всяких нейтральных темах. Я спросила у него, кем он работает, оказалось — занимается рекламным таргетингом. Пусть сфера не новая, но достаточно современная. Мне почему-то казалось, что он должен продавать оборудование с завода или держать свой магазинчик автозапчастей. Ох уж эти предрассудки! Я рассказала об учебе в универе, о том, как боюсь облажаться в работе, на что Ян спокойно заметил:
— Рано или поздно этот момент наступит. А если — нет, значит ты — плохой работник.
— Что? Разве не плохой работник постоянно лажает?
— Верно. А знаешь, кто никогда не лажает?
— Самый лучший работник?
Ян отрицательно качнул головой.
— Кто ничего не делает.
— О-о-о, вот уж точно! — я рассмеялась такой простой истине, и на душе стало спокойней. — Ой, у вас тут… — я заметила на щеке Яна маленькую капельку соуса.
— Что?
— Пятнышко.
— Тогда убери, — по-свойски попросил он и наклонился поближе.
Неловко-то как! Ну не струшу же! Самоотверженно открыла упаковку с влажной салфеткой и стерла соус. А Ян смотрел на меня внимательно, будто пытался разглядеть каждый прыщик! Я намеренно старалась не встречаться с ним взглядом, иначе бы точно поплыла. Дышать снова трудно, будто на шею набросили плотный ошейник. Буквально секунду назад я чувствовала легкость и веселье, а сейчас — трындец!