В принципе, София умело игнорировала это всё, ведь она действительно плохо выглядела и ходила в институт в дешевых вещах, иногда и в обносках. Во многом это заслуга её сестры и её сожителя, которые требовали её им финансово помогать. И её статус бедной студентки их совершенно не смущал. К сожалению, к тому моменту, когда девушка поступила в институт, её родители уже умерли, и никто не смог, бы её защитить. Ни от сестры с её гражданским мужем алкоголиком, ни от всяких дебильных одногруппников, ни тем более от нынешнего положения вещей. И то, Соня была рада, что она независима ни от кого, и её сестра со своими проблемами больше не сможет её доставать. Соколовский не знал, что при всём своем скотском характере, на фоне её родственников, он почти что был ничего.
И даже насильный секс с ним, который на самом деле, являлся почти обоюдным, её уже почти ни пугал. Ведь, хоть она сама себе и не признавалась, но он дарил ей много приятных, совершенно удивительных ощущений, которые она отрицала, потому что ненавидела его. А себя ненавидела ещё сильнее, из-за того, что ей нравилось всё, что он с ней делал. Даже если это было болезненные и странные вещи, как например тогда, когда она оставлял ей засосы и синяки.
И всё же этот плен был не самым страшным событием в её жизни. Гораздо хуже было то, что из-за него она потеряет подработку, которую нашла с таким трудом. И ей придётся отказаться от съемной комнаты, и придётся жить под мостом. Потому что даже это лучше, чем снова оказаться в двухкомнатной квартире Наумовых, в которой обычное дело, ор и бардак. И да, в которой у неё много обязанностей, ведь она «должна помогать». Только с чего бы она должна что-то своей сестре, которая никогда о ней особо не заботилась, Соня абсолютно не понимала.
-Ростовский? - Соня поморщилась, глядя на него. Он выглядел довольно презентабельно, в своем сером костюме с галстуком, держа в руках небольшой черный кейс. Парень улыбался своей обычной пренебрежительной улыбкой, с нотками гордости и тщеславия во взгляде,и сверху вниз смотрел на неё.
-Ты что, Наумова, сюда техничкой устроилась работать? - ухмыльнулся он. - Знаешь, ты могла бы немного поработать на меня.
Ростовский совсем обнаглел и скалился так, что ей захотелось ему врезать.
-Мне не нужна работа, - фыркнула та. - Отвали, Ростовский, без тебя тошно.
Она попыталась пройти мимо него, но нахал схватил её за руку.
-Да ладно, Наумова, по-моему тебе моя помощь нужна. Тем более работа, которую я хочу тебе предложить, вообще-то не сложная. Преимущественно, лежа на спине. Подо мной разумеется. Можешь даже громко постонать, - хохотнул он, держа её за руку. - Я люблю, когда бабы стонут подо мной, - проникновенно сказал он. - Ну же, соглашайся, Наумова.
-Ты дурак, что ли, Ростовский, - Соня была поражена. Он стоял рядом, продолжая сжимать её кисть. Она мотнула рукой, чтобы освободить запястье, но он не отпускал. - Отвали от меня.
-Я всегда знал, что ты тупая, - грубо заметил он. - Была бы со мной, смогла бы купить себе приличную одежду, а то, как обычно похожа на бомжиху. - презрительно бросил тот.
-Что ты только что ей предложил? - на лестнице появился Соколовский, со своим обычным ледяным выражением лица. - А ну, повтори свои слова, гнида.
Его взгляд и играющие на скулах желваки, не сулили Ростовскому ничего хорошего. Он немного даже отступил назад и отпустил руку девушки.
-Максим Константинович, я просто пошутил. Просто дурачился, - нервно ответил он, несколько пятясь к двери. Соня заметила, как в его голосе появились явные лебезящие нотки. Таким растерянным, она ещё ни разу не видела его.
Соколовский подошёл к ним ближе и простым собственническим жестом притянул Софию к себе. Она растерянно смотрела за ними.
-Я прекрасно слышал всё, что ты ей сказал, - вкрадчиво ответил тот, но Соня чувствовала ,как его трясет от гнева. Она ощущала его напряженные мышцы под рубашкой, они были словно каменные. - И мне почему-то совсем не смешно.
-Максим Константинович, я не хотел. Я ничего такого не думал. Простите меня, идиота. - он бледнел всё сильнее, отступая куда-то к двери. Как будто собирался смыться.
Максим отпустил девушку и подошёл к Владу. Тот никогда не был мелким парнем, но на фоне двухметрового подкачанного Соколовского, он слегка казался таким. Неказистым, сутулым подростком.
Ростовский попятился к двери, теперь его лицо пошло пятнами, а на лбу выступили капельки пота. Максим неспешно наступал, пока парень не уткнулся в стену. Двухметровый гигант схватил его за руку и сильно сжал так, что тот даже вскрикнул.