— Возможно, — сказал я. — Тогда и будем решать.
— Если воспользоваться им не по разуму, — продолжал Адамс, — вирус не менее смертоносен, чем пистолет, который вы на меня нацедили.
Я понял намек и сложил руки на груди. Но пистолета не выпустил и мог в одну секунду вернуть в прежнюю позицию. Я позаботился, чтобы он это заметил.
— Так-то лучше, — Адамс промокнул лоб платком.
— Есть вещи, которым надо смотреть прямо в лицо. Надеюсь, вы о них подумали.
— Подумал, — кивнул я. — Существует способ победить старость и смерть, и мы его найдем.
— Я хочу, чтобы его нашли, но не хочу, чтобы им злоупотребили. Вот почему я не взял с собой Флеминга. Он опасен.
— Что вы говорите?
— Весьма опасен. Боюсь, что он недоволен собой.
— Я тоже. Это делает меня опасным?
— Между вами есть разница. Вы стремитесь к тому, до чего еще не добрались. Он сгорает от тоски по тому, что оставил позади.
— Большая разница, — кивнул я.
— Большая. Флеминг мечтал стать математиком-теоретиком. Воображал себя Эйнштейном, разве что в другой области. А вместо этого запутался в практических делах и стал в конечном счете статистиком. Флеминг очень хорош в своем деле — но ненавидит его. Он блестящий работник, но на теорию у него не остается времени.
— Вы хотите сказать, что он ожесточен?
— Да, но не только это. Вообразите Флеминга семнадцатилетним, но знающим то, что он знает теперь. Добавьте к этому тот десяток тысяч, которые он сумел скопить на старость, и чем он займется?
— Чем же? — спросил я.
— Он непревзойденный математик. К двадцати годам он превратит свои несколько тысяч в миллион. Уверен, он мог бы просто играть на бирже, хотя есть и другие способы. К двадцати пяти он будет обладать огромной властью — Адамс сверлил меня взглядом. — Он будет беспощаден, потому что успел понять: дай пощаду, и тебя затопчут. На этот раз он не позволит себя затоптать.
— Вы сами обладаете властью, — возразил я. — Что из этого? Не думаю, что власть — это всегда плохо.
— Я не отчаялся.
— Да, про вас этого не скажешь.
— Сами понимаете, мне эти сведения доверить можно, а ему нет, — продолжал Адамс. — Вам известно, что я сформулировал политику применения омолаживающей сыворотки, когда она будет доведена до совершенства?
Я кашлянул.
— Не расскажете ли мне, какова эта политика?
— С удовольствием. Конечно, политику фирмы определяю не я, но мое мнение будет учитываться.
— Бесспорно.
— Да. Так вот, прежде всего я подумал, что следует отдать первенство творческим мыслителям во всех областях и тем, кто особенно хорошо вписался в общество.
— Согласен. Поначалу ее будет недоставать, как было с вакциной Солка.
— Не только поначалу. Недопустимо омолаживать всех и каждого.
— Довольно холодный взгляд.
— Кто-то же должен оставаться реалистом. Вы бы потребовали увековечить опасных преступников и безнадежных безумцев?
— И то верно, — отозвался я.
— Да. Где-то необходимо провести черту. Людей для общества будущего станут отбирать по признаку их приспособленности в прошлом. К счастью, в нашем распоряжении месяцы, а то и годы на сглаживание всех шероховатостей.
— К счастью, — кивнул я. Я точно знал, кого он примет в новое общество, а кого оставит за бортом. Хорошо, что учитывать будут не только его мнение. Не хотелось бы мне жить в обществе, устроенному во вкусе Адамса III.
Я задумывался — но ничего не предпринимал по результатам своих размышлений. Слишком долго я его слушал. Наступит момент, и он уже близок, когда я сумею спустить курок и рискну это сделать в надежде, что как-нибудь выкручусь. Командующий карантинными войсками многое способен замазать. Был даже шанс выдать убийство за несчастный случай. При таком варианте, учитывая, что представлял из себя Уэйн Адамс III, я бы отделался годом на тяжелых работах и позорной отставкой. Если этим и обойдется, пустяки.
С этим я бы смирился. Готов был смириться, но как бы это смотрелось в моем досье? Повлияло бы на мои шансы на омоложение?
— Приятно поговорить с человеком, так хорошо разбирающимся в положении дел, — объявил Адамс. — Я не забуду вас, когда все уладится. А сейчас у меня к вам просьба.
— В разумных пределах…
— Просьба пустяковая. Я хочу побывать в Лос-Анджелесе.
— Отказано. Мы постараемся снабдить вас полной информацией.
— Информации у нас хватает. В некотором смысле мы осведомлены лучше вашего. Мне нужно другое: поговорить с теми, кто пережил Невадский вирус. Мне нужно самому составить впечатление об омолодившихся.