Все голые люди похожи на безволосых обезьян. Все одетые люди похожи на одетых обезьян. Все говорящие люди похожи на говорящих обезьян. О Боже, наша планета в руках безволосых обезьян. Они строят закусочные с неоновыми ловушками над входом. Господи, если я не найду тебя, то снесу себе череп. Я прячу револьвер в карман, толкаю двери и вхожу внутрь закусочной. В нос бьет запах жаренного мяса. Я сажусь на высокий табурет и заказываю стейк. Рядом со мной усталый страховой агент. Из сорока лет своей жизни 18 он провел в дороге, зарабатывая себе на хлеб тем, что страховал людей на случай серьезных повреждений или смерти. По его словам жизнь безволосой обезьяны можно продать за приличные деньги. Этот чувак вылез тут как никогда кстати. У этих проныр, словно стоит какой-то невидимый датчик в мозгу. Они всегда знают, кому предложить свои услуги.
Я говорю ему, что уже застрахован. Пару лет назад я завещал свою безволосую жизнь центру передовых медицинских исследований, пытающихся найти средство борьбы против рака и СПИДа. Я завещал им все свои миллионы и несколько особняков на балеарских островах. Наверное, они не знают об этом, иначе давно бы наняли киллера. Но я не мог поступить иначе после того, как увидел передачу про безволосых детей, которые умирали по разным причинам до полового созревания. Наверное, вместе с похотью Бог изобрел какое-то устройство, которое выжимает из тебя слезы, когда ты смотришь, как маленькие безволосые дети собираются в кучу перед телевизором и смотрят на зеленый остров, окруженный голубым океаном. Они никогда не увидят этот остров в реальности. Их реальность это белые стены и безволосые обезьяны в белых халатах, которые нагло врут им лицо, что им становится лучше.
Я не слышу, что мне говорит этот страховой агент потому, что меня переполняет ненависть к миру безволосых обезьян. Я не прислушиваюсь к его речи потому, что в ней нет ничего нового. Все, что будет у этого агента в будущем, не представляет интереса ни для кого. Этот страховой агент просто личинка, вынужденная ползти из области холодных температур в область тепла. Он представляет интерес только для себя самого. Он жертва бессмертной ловушки между ног неоновой девки. Он жалок и знает об этом. Но он не знает насколько он жалок. Это знаю только я. И это знание проходит сквозь тот прибор Бога, что выжимает слезы. Я улыбаюсь этому торговцу и притворяюсь, что мне интересно. Он улыбается мне. Он думает, что я ему друг. Тупой идиот.
Я откусываю жареный стейк и мой желудок ликует. Если бы он был маленькой безволосой обезьяной, то он бы сказал мне спасибо. Мой желудок набросился на стейк, как голодный африканский ребенок. Я ненавижу свой желудок потому, что завишу от его слез. Когда он умрет, умру и я. А я не хочу умирать из-за куска стейка..
Я ем стейк и слышу, как за спиной бородатые безволосые обезьяны с задором рассказывают о бессмертных ловушках, в которые они попадали много раз. Их это веселит потому, что если не смеяться , то лучше застрелиться. Мне противно от их слов. Я иду в уборную, чтобы выгрузить свой стейк.
Этот сортир гораздо хуже того, где я так чудно обнимался с унитазом. Здесь только одна лампочка, а на полу кто-то наложил кучу. Из двух кабинок одна открыта. Я останавливаюсь, как вкопанный. Я вижу голый волосатый зад безволосой обезьяны. Эта обезьяна, применяя свое физическое преимущество пытается проникнуть в бессмертную ловушку какой-то малолетки. Она плачет и сопротивляется. Она царапает его и просит отпустить, а он смеется. Она кричит, что ей только 15..... Я не увижу эту картину больше нигде среди миров. Только безволосые обезьяны могут вытворять что-то подобное. Я достаю свой шестизарядный револьвер и прицельно выстреливаю в район волосатого зада. Этот грохот, как шик Бога, заставляет все остальные звуки исчезнуть. Пуля входит глубоко в ягодицу, вырывая кусок кожи и мяса. Взрослая безволосая обезьяна орет, как резанная свинья. Она отпускает малолетку и я вижу девушку лишь мельком, когда она пробегает мимо меня. Раненная безволосая обезьяна больше не попадет в бессмертную ловушку. Я избавлю её от этого. Она просит меня о пощаде, но я лишь улыбаюсь. Тупой идиот, думаю я, я же спасаю тебя. Я всаживаю в его лицо две пули и избавляю от бесконечно-нудных дней и тоски по женским причиндалам. Я убиваю целую ветвь безволосых обезьян, которые больше никогда не родятся от этой обезьяны.