- Пани… пан…
- Паническая атака, - догадалась я, он слабо кивнул, закрывая глаза и вжимаясь в стену. Ну это хотя бы не смертельно и ему не нужен доктор. На смуглых щеках заходили желваки, когда он начал стискивать зубы. В голове пролетели строки какой-то статьи, прочитанной сто лет назад в каком-то затрёпанном желтом издании.
- Посмотри на меня, - темные, почти черные глаза в сумраке распахнулись, прожигая меня. Какие длинные ресницы, - думала я в этот момент, - мне бы такие. Несправедливо. Что у мужчин они длиннее и красивее, хотя им и не нужно их красить. – Дыши. Медленно вдохни. Хорошо, а теперь не выдыхай, я буду считать. Задержи дыхание. И дай мне руку.
Я считала до десяти, потом все повторялось, все это время я держала его за руку, поглаживая большим пальцем руки пальцы. Не прошло и получаса моих уговоров, как его тело стало постепенно расслабляться, дыхание замедлилось, а лицо перестало быть таким отчаянным. Магия. Из запуганного парня на меня смотрел хитро улыбающийся уверенный в себе мужчина.
- Спасибо, - произнес он, вставая с пола, но все ещё не отпуская мою руку. Мне пришлось встать вслед за ним, недоумевая: а что дальше?..
А дальше мы вышли из балкона, пересекли зал и начали молчаливый спуск по лестнице. Он ещё крепче сжимал мои пальцы, будто чувствуя, что я готова уже выдернуть их из его руки и убежать. На улице он развернулся ко мне, беря и вторую мою руку в плен горячими, обжигающими пальцами. Луна серебрила черные блестящие волосы.
- Тебе лучше?
Мне до ломоты в руках захотелось коснуться его лица, его черты были столько симметричны, так пропорциональны. Мне сразу захотелось его нарисовать или слепить его портрет, чтобы точно также гладить глину под пальцами, превращая в столь идеальные черты. Он был, пожалуй, красив, не с точки зрения меня-художницы, с точки зрения меня-женщины. Или даже очарователен, харизматичен. Особенно эти глаза… как темные провалы. Хотя наверняка при свете дня они окажутся не просто темными, у всех глаз есть свой рисунок, даже у темно-карих. Я улыбнулась против воли этой мысли.
- Да.
Я захотела забрать руку, но он лишь плотнее сплел наши пальцы.
- Не уходи, я хочу угостить тебя чем-нибудь. Кофе?
Он потянул меня на себя, словно мы были в танце, заставляя почти прижаться к нему. Я стояла, запрокинув голову, а он улыбался. Обольстительно. Маняще. Вот это приключение мне выдалось…
- Чай. Я предпочитаю чай, - просипела я. Голос куда-то делся, оставляя меня неоперенным подростком, робеющим на первом свидании.
- Как скажешь, красавица. Для тебя – все, что угодно.
Он отступил, все также не отпуская мою руку и ведя за собой. Он лишь изредка оглядывался и как-то загадочно улыбался. И почему я в тот момент не думала о маньяках, поджидающих бедных девушек на просторах большого города? Он ведь мог быть опасен, да? Наверное, потому это было именно то, чего мне так не хватало. Страсть. Огонь. Приключение. И он, похожий на горячий коктейль, разбегающийся по венам. Меня удивляло лишь, как он так легко перевоплотился из юноши в испарине, сидящего около стены и не могущего сдвинуться с места, до обольстителя, оглядывающего меня игриво и забирающегося одним взглядом под кожу. Как? Конечно, панические атаки случаются у всех, - так было сказано даже в той статье, - но он выглядит слишком уверенным для этого.
Мы гуляли. Примерно с полуночи и до пяти или шести утра, практически большую часть этого времени я провела босиком, он смеялся и даже носил меня на руках, а потом садил на спину и катал по парку, издавая смешные звуки. Пустому ночному парку. Мы пили чай, который нам налил в термос его знакомый в каком-то баре на окраине города. А термос мы нашли в его машине. Он был розовый и единорогами, потому что там забыла его племянница Кейтлин, когда он в последний раз её отвозил на занятия. Мы были на видовой площадке и играли в слова. Потом упивались философией и хрупкостью человеческой жизни. Говорили о вечном. Шутили о жизни. Молчали о смерти. Да, мы были несколько пьяны, возможно, вели себя, как подростки. И я даже, наверное, не должна была… Не должна была ВСЕ это. Там, где-то в той жизни, куда еще не ворвался Он, существовал Эрик, бухгалтер из нашей конторы, который долго и усердно приглашал меня на свидания и на пару из них я даже согласилась. И мы вроде бы как бы возможно иногда могли считаться парой. Но это было не важно.