Резкий щелчок - и я подпрыгнула от неожиданности, вжалась в стену и подогнула колени к себе. Хотелось закричать, но в горле застрял ком, мешающий даже застонать. Что со мной происходит?
Полоса яркого света ослепила меня, от чего я свернулась в комочек и закрыла лицо руками. Слёзы текли по щекам, в ушах шумело, так что воспринимать происходящее стало просто невозможно.
"Вот и всё, можешь выхо... Эй, ты чего? Ребята, у неё нож!"
- Вставай.
Я дернулась и рывком оглянулась по сторонам. Кто это говорит? Голоса звучали в моей голове, как что-то смутно знакомое, но давно забытое. Уже невозможно было понять, что из этого реальность, а что - иллюзия больного сознания...
- Хватит ломать комедию, Грин.
"С ума сошла, дура?! Скорее, вызовите скорую! У неё кровь!"
Смысл слов оставался где-то за гранью восприятия. Я не одна? Здесь кто-то есть? Свет слепил, не давая возможности разглядеть хоть что-то, а потом я вдруг почувствовала, как чья-то рука легла мне на плечо. Ужас и страх овладели всем моим существом, я неистово закричала, вскочила с места и, почувствовав внезапный прилив сил, бросилась сама не зная куда.
Удар, руки упираются во что-то холодное и жесткое, лоб пронзает неприятная боль. Ещё секунда - и я чувствую, как лечу вниз, цепляясь за всё, что попадается под руку - и снова удар, а за ним темнота...
...
Я попыталась открыть глаза, но сил не хватило даже на это. Сквозь приоткрытые веки я смутно различала очертания какого-то помещения, залитого ярким светом электрической лампы. Рядом со мной стояли двое мужчин, их лиц я не видела, однако могла слышать тихие голоса.
- Вы поступили очень, очень глупо, - твердил первый голос - встревоженный и сердитый. Человек злился на своего собеседника и явно был очень рассержен.
- Сам знаю, - огрызнулся второй, смутно знакомый и довольно грубый, а потом, словно поколебавшись, спросил отрывисто: - Когда она очнется?
- Не знаю, - немного смягчившись, ответил первый. - Она сильно ударилась головой, к тому же, заработала сильное нервное потрясение, - в последних словах явно проступил укор.
- В любом случае, об этом происшествии следует умолчать, - сухо отозвался второй голос. Где я могла его слышать? И вообще, что происходит? Почему я так слаба?
- Как скажете...
Окончания фразы я не услышала: силы словно разом покинули тело - и я опять погрузилась в темноту.
...
Второе пробуждение оказалось удачнее первого: я смогла полностью открыть глаза и даже повернуть голову, чтобы определить свое местоположение. Вокруг было темно: похоже, сейчас ночь. Мне удалось различить очертания мебели и окон, за которыми царил всё тот же полумрак. Я лежала в своей комнате в полном одиночестве. Рядом стоял стул с резной спинкой, на нем я заметила миску, наполненную водой, и марлевую повязку. Только сейчас я поняла, что на лбу у меня лежит точно такая же, липкая и холодная.
Подняв руку, я ощупала голову. Широкий бинт, обмотанный вокруг неё, держался крепко, так что понять, что под ним, мне не удалось. Тогда я попыталась вспомнить все предшествующие события и разложить их "по полочкам" в голове.
После ужина я заперлась в своей комнате, говорила с Эдди, а потом пришел Андерсон... Мы поругались, и я ударила его... Точно! Я разом вспомнила все, что произошло в тот вечер. Он запер меня в кладовке, значит, из-за произошедшего там я и лежу сейчас с перебинтованной головой. Сколько времени прошло с момента нашего разговора с Андерсоном? Как долго я сидела в чулане? И что произошло, пока я там находилась?
Последнее, что я помнила - захлопывающаяся прямо перед носом дверь и кромешная темнота, бешеный стук сердца в груди и леденящий душу ужас... Похоже, всё остальное мой мозг решил благоразумно "пропустить". Оно и к лучшему: мне до сих пор страшно даже вспоминать свои ощущения в первые минуты нахождения там.
А потом была короткая сцена, которую я помню совсем смутно: только то, что рядом с моей кроватью стояли двое мужчин и о чем-то говорили. Предположим, что одним их них был Андерсон. Тогда кто другой? Может, кто-то из прислуги?
Мои размышления были прерваны щелчком открывающейся двери. Я прикрыла глаза и сделала вид, что сплю, и в тоже время напряженно следила за выходом, глядя из-под опущенных ресниц. В темноте можно было различить до боли знакомую мужскую фигуру. Я еле сдержалась, чтобы не дернуться и не забиться в угол, подальше от него. Теперь я точно знала: этот человек - чудовище, настоящий монстр.
Андерсон подошел ближе, остановился буквально в метре от меня и сложил руки за спиной. Я не видела его лица, но не удивилась бы, если бы на губах мужчины играла насмешливая ухмылка. Мне вдруг страшно захотелось влепить ему ещё одну пощечину - и плевать, что потом он опять может запереть меня в чулане!