Черт, почему я не услышала, как он вошел? И как я могла его не заметить? В моей голове вихрем проносились тысячи мыслей, я словно погрузилась в какой-то транс и не могла ни говорить, ни шевелиться.
- Теа! Алло! Ты меня слышишь? Теа! - Элис явно забеспокоилась, слышно было, как она в спешке идет куда-то. - Назови мне адрес этого дома - и я приеду! Теа! Алло!
- Я тебе позже перезвоню... - промямлила я и медленно положила телефон возле умывальника, не отрывая напуганного и ошеломленного взгляда от лица Джеймса в зеркале. Он смотрел на меня с преувеличенно равнодушным видом, взгляд его глаз иногда незаметно скользил вниз, туда, где я держала в кулаке края разорванного на две части верха платья. Вдруг я осознала, что выгляжу сейчас, мягко говоря, не совсем прилично - и тут же покраснела до кончиков ушей.
Я рывком обернулась к Андерсону, втянула голову в плечи и постаралась поднять сползающее платье чуть ли не до ушей.
- Ч-что ты здесь делаешь? - запинаясь, проговорила я, хотя и так знала ответ: меня долго не было, вот он и решил проверить, не случилось ли чего.
Однако, к моему удивлению (хотя для Джеймса такое поведение было вполне обычным), мужчина только молча подошел ко мне, снял с себя пиджак и накинул мне на плечи. Мгновение он смотрел мне в глаза, не отпуская рук, а затем аккуратно застегнул три верхние пуговицы. Я, затаив дыхание, следила за его действиями, а потом, когда Джеймс отошел на шаг, просунула руки в рукава и быстро положила в карман телефон. Пиджак, конечно, был для меня слишком большим: куда мне до высокого и широкоплечего Андерсона; зато он отлично скрывал испорченное платье.
- Пойдем, - мужчина властным жестом взял меня за плечи и повел к двери, а я не сопротивлялась и послушно следовала за ним.
Ураган чувств поднялся внутри меня, я была настолько шокирована, что позволила Андерсону пока управлять моими действиями. Почему он молчит? Как же насмешки и едкие замечания, которые он так любит? Где злость из-за порванного наряда? Почему его прикосновения такие легкие и почти не ощущаются на теле? И почему от этих прикосновений по коже пробегает мороз?
- Кто из них? - голос Джеймса прозвучал прямо над моим ухом, заставив вздрогнуть и выйти из оцепенения.
- Что? - не поняла я и недоуменно оглядела собравшихся в большой гостиной людей. Одни из них подозрительно посматривали на нас, другие перешептывались, кто-то отворачивался с таким видом, будто тут не на что и смотреть.
- Кто из них испортил твое платье? - терпеливо повторил мужчина, а я все же уловила в его тоне нотки раздражения. Андерсон по-прежнему обнимал меня за плечи, он стоял, немного наклонившись вперед, и обжигал своим дыханием кожу на моей шее. Когда его тихий голос шептал мне в ухо этот вопрос, мои мысли путались и отказывались подчиняться рассудку.
Я еще раз оглядела толпу и сразу заметила своих обидчиц: они стояли немного поодаль и бросали в нашу сторону завистливые и угрожающие взгляды. Интересно, они боятся, что я выдам их? Или, может, Андерсон спросил это просто так и не собирается ничего предпринимать?
Легкое пожатие плеча заставило меня вернуться к заданному вопросу.
- Эти, - я кивком головы указала на девушек.
Чувствовала ли я укоры совести? Нет. Пусть ябедничать - плохо, но сейчас мне глубоко плевать на законы морали.
Андерсон тут же повел меня к выходу, а перед тем, как усадить в машину, что-то сказал ожидающим на улице телохранителям в привычных черных костюмах. Я поняла, что он все-таки накажет наглых девушек, и не могла не почувствовать тайного удовлетворения. Если таковы законы мира богачей, то почему я не могу им следовать?
...
По лестнице мы поднимались медленно, в гробовом молчании. Андерсон проводил меня до дверей комнаты и, когда я уже собиралась закрыть перед ним дверь, придержал ее ногой. Я вопросительно уставилась на него. Единственное, чего мне сейчас хотелось - поскорее лечь спать и забыть обо всем случившемся, а не заводить бесконечные разговоры с Джеймсом. Удивительно, но привычного страха я не почувствовала, хотя несколько недель назад в подобной ситуации по моей спине точно пробежал бы холодок.
- У меня есть вопрос, - немного помедлив, произнес он. Я слегка нахмурилась и заглянула в его темные-темные глаза: в них были суровая решимость и тень непонятного волнения.
- Какой? - выдохнула я и оперлась о косяк двери: меня страшно клонило в сон. Где-то в глубине души шевельнулось любопытство, но даже оно не смогло пересилить усталости.
На мгновение на его лице появилось сомнение, тут же сменившееся холодной непроницаемостью, и мужчина спросил: