Но несмотря на его внешнюю привлекательность и очарование, его поведение оставляло желать лучшего. Он говорит командным тоном, словно привык, что все вокруг должны подчиняться его воле. Его уверенность граничила с высокомерием, и он казался человеком, который всегда добивается своего, независимо от чужих чувств или мнений.
Столкнувшись с этим сочетанием харизмы и высокомерия, я ощущала себя зажатой и неуверенной. Мне предстояло провести рядом с Артуром Романовичем много времени, и я понимала, что это будет непросто. Особенно учитывая наше неудачное знакомство...
– Вы… вы действительно хотите, чтобы я стала вашей помощницей? – наконец решаюсь спросить. – После всего, что произошло? Я ведь врезалась в вашу машину и испортила рубашку…
Артур улыбается, его улыбка кажется искренней, но в то же время в ней читается определенная внисходительность.
– Долги нужно отрабатывать, Мария, – отвечает он спокойно. – А что касается автомобиля и рубашки, то это были небольшие неудобства. Я уверен, что ваша работа здесь окажется намного более полезной.
Я чувствую, как внутри меня все еще борются смешанные чувства – волнение, страх, недоумение. Но в тоже время я начинаю понимать, что что у него в руках находятся рычаги, чтобы давить на меня и я ничего не могу с этим поделать.
Каким бы заносчивым он не был, но та ситуация на дороге… Любой другой потребовал бы немедленно компенсировать ущерб, а не махнул бы рукой и уехал.
Артур сложил руки на столе и посмотрел на меня пристально.
- Ваши обязанности будут включать нахождение рядом со мной весь рабочий день. И, возможно, мне понадобится ваша помощь и вне рабочего времени. Я чужой в этом городе, вам придется быть моим гидом, – говорит он, усмехаясь.
Я чувствую, как внутри меня поднимается протест.
- Но это невозможно! У меня есть своя жизнь вне работы. Я не могу быть в вашем распоряжении круглосуточно. Мне нужен нормированный рабочий день, – возражаю я, пытаясь сохранить спокойствие.
Артур поднимает бровь, его взгляд становится более строгим.
- Понимаю ваши опасения, Мария, но не забывайте о том инциденте с моей машиной. Ремонт обошелся мне в круглую сумму, – говорит он, явно намекая на то, что мои протесты бесполезны.
Я ощущаю, как к горлу подступает комок. Ситуация становится всё более затруднительной. С одной стороны, я понимаю, что Артур использует мою вину по поводу аварии как рычаг давления, но с другой – я осознаю, что у меня нет выбора. Отказ от его предложения может привести к еще большим неприятностям, и я не могу позволить себе платить за ремонт его машины.
- Хорошо, я согласна. Но я бы хотела, чтобы вы уважали мои личные границы и давали возможность заниматься своими делами после работы, – говорю я, пытаясь найти компромисс.
Артур кивает, его лицо смягчается.
- Это справедливо. Я постараюсь не нарушать ваши личные границы без крайней необходимости. Но помните, что угодить мне сейчас – ваша приоритетная задача.
Я киваю в ответ, понимая, что это лучшее, на что я могла надеяться в данной ситуации. Внутри меня всё противится тому, чтобы вот так просто подчиняться этому мужчине, но я заставляю себя подавить его вместе со своей гордостью.
Всего две недели и я забуду обо всем как о страшном сне.
*****
С того момента, как я вошла в кабинет Артура Золотарева и внезапно приобрела статус его личной помощницы, каждая моя минута превратился в серию непрекращающихся мелких и, казалось, бессмысленных заданий.
Уже к середине дня я чувствовала себя истощенной. Задачи, которые мне давал Артур варьировались от планирования его графика на неделю до беготни за кофе и перекусами, которые должны были соответствовать его строгим предпочтениям.
К вечеру я все больше начала подозревать, что Артур насмехается надо мной. Он всегда находил повод для замечаний, будь то неправильно подобранная марка кофе, недостаточно сахара в нем, или слишком медленное выполнение поручений.
Он обозвал меня улиткой, черепахой и тупицей. Его тон был насмешливым и высокомерным, и я чувствовала, как внутри меня нарастает негодование.