Афра смотрит в мои глаза, а затем на руку. Сок и кровь капают на ее белоснежное платье, из-за чего я хочу себя убить. Она невинная и чистая, кровь не может касаться ее.
— Убирайся, я всегда знала, что ты такая! Грязная девица! С глаз вон моих! — женщина тянется к следующей бутылкой, но я хватаю ее давольно руку и останавливаю.
— Кем бы ты не приходилась моей жене, ты не посмеешь так к ней обращаться. И если ты еще раз посмеешь поднять свою руку на нее, то я сначала вырву ее сам лично, а затем отдам зашить обратно врачам. Поняла?! — с кровью в глазах, кричу на женщину и готов на нее напасть, но кто-то прикасается к моей руке сзади, и я моментально успокаиваюсь, видя ее светлые волосы сверху.
Афра смотрит на меня мокрыми глазами, сжимает мою руку в своей и мотает головой. Ее губы сжаты, и я вижу, что она хочет расплакаться, но держится.
— Давай уйдем, — шепчут дрожащие губы, и мои ноги мгновенно идут вперед, я сжимаю ее руку крепче.
— Грязная! Харами! — кричат вслед, но я не даю ее это услышать и буквально бегу.
Я всегда так делал. Всегда убегал и сегодня тоже убегаю с ней, чтобы не слышать то, что говорят за спиной.
11 глава
Афра
Я закрываю лицо ладонями и как только сажусь на пассажирское сидение автомобиля, выпускаю из себя сдавленное рыдание.
Ардер маячит рядом и я чувствую одновременно его отчаяние и растерянность.
«Мне так стыдно перед тобой! Но мне так больно в который раз!»
Пытаясь не издавать крика, я сильнее прижимаю ладонь ко рту, однако, так внезапно, мужчина убирает ладони с моего лица и уставляется в мои глаза.
— Если надо расплакаться, то сделай это нормально, не подавляй крик, вот тебе мое плечо, ложи свою голову и плачь, а вот тебе моя рука, сжимаю ее и делай с ней что хочешь, лишь бы успокоилась, — этот высокий парень сидеть на корточках передо мной мной, одна его рука в крови, а другая протянута мне. Из-за него я себя чувствую маленькой и виновной во всех бедах. Не будь я, с его рукой все было бы хорошо. Я думала что он будет портить мне жизнь, но нет, это я уничтожаю жизнь еще одному человеку...
— Н-не надо, А-а-ардер, давай домой, — убирая слезы с лица, обращаюсь я хриплым голосом и повернувшись телом к нему, смотрю на кровавую руку.
— Нет уж, — Ардер резко заключает меня в объятия, прижимая к себе по-хозяйски. — Я не желаю, чтобы ты плакала и готов убить того, кто сделает этого с тобой, я совершу самоубийство, пытая себя всеми способами, если вдруг увижу слезы в твоих глазах из-за себя. Я готов ведь этот гребанный мир спалить в мгновение ока из-за тебя. И я был готов к самым сумасшедшим ситуациям еще в пятнадцать лет, увидев неподалеку от своего дома девочку со светлыми волосами.
Одна его рука истекает кровью, а другая проводится по моей спине, словно пытаясь меня успокоить. От него исходит какой-то свежий запах, а еще легкий запах горького шоколада или кофе, он держит меня сильно и при том нежно и доверчиво, из-за чего я позволяю себе расслабиться и пролить слезы без остановки в течении минут пяти, схватившись за его сильную и вспотевшую отчего-то шею. На улице ощущается легкий снег, наверное, это первый снег в Чехии, я открываю глаза и наконец я отпускаю его.
— Ардер, все в порядке? — увидев его расслабленный вид и пот на лбу, задаю я вопрос и только потом по-дурацки до меня доходит, что в его руке осколки, и что они вполне могли попасть глубже, чем кажется.
Когда от меня требуют врача, то я врач. Поэтому я быстро усаживаю слабое тело в фунтов 6 на сиденье и бегу в сторону багажника, уверенная, что аптечка там будет. Ардер наверняка понял, что я задумала, потому багажник открывается, а я беру белую коробку и бегу к нему обратно.
Ардер чуть закрыл глаза и приоткрыл рот, я понимаю, что ему крайне плохо.
— Держись, Ардер, ты же ведь даже мой наркоз продержал, держись, — убирая пот со лба, обращаюсь я к нему и в следующее мгновение срываю его рубашку, посколько растягивать ее у меня не получилось бы, ведь мои руки, как на первой операции, дрожат. Я дохожу до раны на плече и выдираю две больших осколок, а затем начинаю обрабатывать.
— Блять, это правда, пулевое ранение легче переносить, чем это дерьмо, — вопит он сквозь стиснутые зубы, запрокинув голову назад.
— Ты сильный, продержись чуть-чуть, я вызову скору, надо будет зашить это, а у меня нет швов.