— Хочу тебе показать своих котят, — растягивая ремень безопасности, ответил я и быстро оказался снаружи, чтобы открыть ей дверь. Афра неуклюже вышла и потерлась рукой об правую ногу. — Что случилось? Ноги болят? Из-за каблуков?
— Нет, все нормально, — она сделала шаг вперед, но внезапно отшатнулась назад. Ее нога чуть не подвернулась, а сама она упала бы на землю, если я ее не схватил бы за стан вовремя. Глаза светловолосой испуганно смотрели на меня снизу вверх, а я уверенно держал ее в руках, нависая сверху. Хотелось дольше смотреть в ее удивительные глаза, но зима давала о себе знать даже в Праге, легкие (и наверное, первые) снежинки медленно начали падать на ее белокурые волосы и белую норку. Афра осознала про это изменение и тепло улыбнулась.
Вот тогда я действительно испугался. В этот день я конкретно понял, что одержим ею. Из-за ее улыбки во мне все зашекоталось внутри, словно у женщин. Это тоже был кайф. Но какой-то другой кайф. Кайф от моей светловолосой жены.
Самое обидно было то, что я - двухметровый мужчина-турецкий мафиози - дрожал перед маленькой девушкой-хирургом со светлыми волосами и с зелеными глазами.
— Снег идет... — смотря на мое лицо, произносит девушка и прерывает все мои мысли. Я аккуратно помогаю ей взять ровную позицию и опускаюсь на колени к ее ногам.
— Докторша, ты не привыкла к таким туфлям, — протянув руку к голой ступки, а она отдергивается назад, словно пораженная током. Я вскакиваю на ноги и, схватил ее за кисть руки, вовремя протягиваю к своей груди, не давая ушибиться. — Аккуратнее, — с выдохом выходит из моих уст, и инструктивно моя рука тянется к ее волосам. Позабыв обо всем, я начинаю гладить ее спину и голову, пока ее руки опушены вниз.
— Снег идет... — будто бы пытаясь выйти из ситуации, пробормотала Афра, и я коротко рассмеялся с ее детской выходки.
— К ноге хотя бы позволь прикоснуться, — сажать на колени во второй раз, я взглянул на нее снизу вверх и положил ее уже холодеющую ладонь на свое плечо. — Крепко держись и не смей падать.
Снег шел по воле Бога. А я, хмурый, злобный и в меру жестокий мужчина, стоял на коленях своей маленькой жены и растягивал ремешки ее туфель, потому что они делали ей больно при ходьбе. Оставив их расстегнутыми, я снял свою обувь и несмотря на ее отказы, нацепил их на нее. Я мог бы ходить и босиком, а она хрупкая, нежная, ей нельзя.
— Ари-и-и, ну зачем же?! Быстро обуйся, иначе заболеешь! — попыталась она скомандовать, но у нее не получилось. Всегда, когда я смотрел на ее лицо, она краснела и тем самым смешила моего внутреннего мальчика.
— Пойдем уже, докторша моя, через две минуты мне принесут другую обувь, — ведя ее к маленькому домику, который я отдал на проживание работникам, что ухаживают за животными, сказал я и вправду через минуту уже был обут в самые обычные тапочки.
— Вот уж не думала, что когда-нибудь увижу тебя в чем-то... не дорогом, — хихикнула девушка, рассматривая мою новую обувь. Я усмехнулся ей в ответ.
— Ради своей женушки я готов на что угодно, — поднимая указательный палец вверх, разглагольствовал я перед ней и опять вызвал у нее смех.
Я был готов слушать ее смех вечно. Но вдруг улыбка сменилась грустью, когда мы дошли до клеток с животными.
Животные успокаивают меня. Эти кошки принадлежали мне, я сам каждую из них брат в руки и отпускал в десятиметровую высотой клетку.
— Что это?... — на выдохе спросила девушка, разглядывая кошек.
— Мои кошки, — ответил я уверенно и отчего-то гордясь ими. Хотя, мне можно было гордиться, потому что у меня был лев ценой 1 млн. долларов.
— Так ты вправду не выпускаешь на волю диких животных?
— На волю им нельзя, потому что их могут убить или они могут убить, а так я их сам выращиваю тут. Вот этот лев, например, Кресси, ему уже 7 лет, самый старый из всех, — я указал пальцем на лежащее в уголке животное черного цвета.
— Ты держишь диких животных у себя в клетке и не чувствуешь вину?! — она резко повернулась ко мне лицом.
— А из-за чего?...
Я вправду ее искренне не понимал.
— Ты их отделил от дома, Ардер, это дико.
— Я им дал жизнь, докторша, я столько денег потратил...
— Ты их не собираешься выпускать?
— Нет.
Я говорил честно.
— Ардер! Ты жестокий! Им не клетки, а санна, пустыня, джунгли нужны! — иногда я была вовсе не узнаваема. Девушка могла встать против меня и диктовать свои правила, может быть, из-за этого я ее так сильно и любил.