Но, нет! Девчонка не сдавалась! Дамир очнулся, когда уже был десятый удар. Только сейчас он стал рассматривать, что натворил. Места от ударов взбухли, выступили багряные борозды. Вся ее попа уже была исполосована, девушка скулила от боли. Дамир отбросил ремень и отпустил ее. Он стоял у дивана в растерянности, потому что, просто не представлял, что теперь делать. Не понимал, как это произошло, в какой момент зверь вырвался из него. Не понимал, как помочь ей. В первый раз он столкнулся с тем, что не смог подчинить женщину. Тем временем Юлька со стоном сползла с дивана и попыталась встать. Дамир вышел из ступора, поднял ее на руки и понес в ванную. Юлю било мелкой дрожью от боли. И она бы сейчас лупила бы по нему руками, что есть мочи, но боль просто сковала ее. В ванной Дамир включил холодную воду, прислонил Юльку к стене и направил потоки воды на истерзанную кожу. Потом он аккуратно вытер полотенцем места ударов и нанес мазь для заживления порезов и ссадин. Обернув Юлю в полотенце, Дамир отошёл от нее на шаг и наблюдал. Боль немного отпустила, и Юлька повернулась к нему лицом:
- Что дальше?
- Ждешь продолжения? Нравится БДСМ? – прищурив глаза, севшим голосом спросил Дамир.
- Хочу знать, на что у тебя хватит фантазии. Что там дальше по списку: связывание, подвешивание вниз головой, иголки под ногти? На твоем фоне Алим уже и не смотрится таким уж монстром! По ходу Андрей тоже о тебе ни хр*на не знал, как и ты о нем! Иначе хорошо бы подумал, прежде чем просить тебя за меня, – с вызовом говорила Юлька, тяжело дыша, и с трудом удерживаясь на ногах.
- Иди в свою комнату. На сегодня с тебя хватит. А о продолжении я подумаю. Не переживай, с фантазией у меня все в порядке! – резко бросил Дамир и распахнул перед ней дверь ванной.
Юля, пошатываясь и стараясь сдерживать стоны, прошла мимо него, гордо подняв голову. Дальше она, не дыша, прошла по коридору. Каждый шаг приводил ткань полотенца в движение, и она терлась о воспаленную кожу, что причиняло сильную боль. Добравшись до своей комнаты, она легла на пол, поджала ноги и стала тихонько стонать, слезы текли по щекам: «Вот, мудила! За что так ненавидит меня? Что я сделала? Здесь нельзя оставаться! Как только боль станет терпимой, надо валить! В следующий раз этот садист меня изощренно убьет, в этом нет сомнений. Как вообще Андрей мог с ним дружить? Андрей хороший, добрый, как его друг может быть таким чудовищем? Андрей, что ж ты наделал? Ты же обещал все решить, а в итоге угробил нас обоих. Главное не раскисать. Надо взять себя в руки, подыхать мне нельзя, я просто не могу себе это позволить».
В это время за стеной Дамир налил себе коньяка в бокал, сел в кресло и пытался обдумать, что только что произошло и, как быть с этим дальше: «Это п*здец! Так низко я еще не опускался. Избил девчонку! И ладно бы залепил ей пощечину, так нет же! Чуть шкуру с нее не спустил! Хуже могло быть, только если б избил кулаками и ногами как грушу. Но по ходу я себя не контролирую, и это будет в следующий раз. Что так взбесило то? Слова дерзкие, взгляд ее… Нет, не они. Сопротивление и непокорность – вот от чего словно забрало упало. А сила духа какая в ней! Такая далеко не у каждого мужика есть. Ты права, детка, такую как ты, я встречаю в первый раз. Только вот что с тобой такой делать? Отпустить? Ведь именно этого, наверное, хотел бы Андрей. Но тогда ты найдешь себе очередного влюбленного в тебя без памяти дурака, готового на все, и сделаешь с ним тоже, что из Андреем. А главное, тогда ты не понесешь никакого наказания за то, что Андрей погиб из-за тебя. Нет! Слишком просто для тебя. На такой подарок не рассчитывай. Я заставлю тебя делать, то, что ты не привыкла. Умело ноги раздвигаешь, а будешь полы мыть и унитазы. И дистанция между нами будет, как между хозяином и прислугой. Надеюсь, тогда я смогу соображать в твоем присутствии, и меня не будет накрывать волной неконтролируемой ярости. Черт, а когда в душе с ней был, то был готов застрелить себя в раскаянии, зализывать готов был каждую ранку. Бедную девочку трясло от боли. Все-таки, я чудовище!».
***
- Ну что, Юля? Оформим наши отношения, - Дамир швырнул Юле через стол пачку бумаги, сплошь испещренную убористым текстом, - подписывай!
Юля, опешив, стояла перед столом, за которым он сидел, как провинившаяся школьница в кабинете директора.