— Я просто в раю…. — восхищенно озираясь, прошептала она.
Васель лишь улыбнулся.
— Что это? Музей? Отель? — она не могла поверить, что за очаровательными, но в то же время неказистыми стенами старого города, поражающими своей древностью, но отнюдь не лоском, скрывается такое богатство. Нет — нет. Это место не являлось средоточием роскоши, как это бывает в Дубае. Тут от всего веяло стариной, но так, словно эта старина на твоих глазах ожила…Словно она попала на триста лет назад в дом к какому — нибудь сирийскому аристократу….
– Это мой дом, Влада. Мой самый любимый и самый секретный дом. Ты первая, кому я его показываю. Работы только завершились. Я торопил строителей, чтобы быстрее насладиться всем этим. Слишком долго я вынашивал идею ренновации этого пространства. Символично, что в моей жизни появилась ты именно тогда, когда здесь почти все было уже доделано.
Девушка в восторге покачала головой.
– Этому дому 300 лет. Мы в еврейском квартале. Сейчас, правда, тут почти не осталось евреев… Я говорю почти, потому что многие ассимилировались…Знаешь, Влада, у сирийцев ведь некогда не было чувства ненависти к евреям из — за их происхождения. Мы двоюродные братья. Семиты. Все дело в политике. И истории. Она разделила нас так сильно….Разве это не та же гражданская братоубийственная война?
– С ума сойти…. Конечно, как арабист она знала все это, но не задумывалась так глубоко.
Влада обратила внимание, что вдоль всего периметра дома в нескольких местах были двери – здание сообщалось с патио не через один выход, а через три — четыре.
Васель обратил внимание на то, что привлекло ее.
— Поскольку дом старинный, я решил сохранить все в нем в максимально аутентичном виде. Тут из нового только система водопроводов, электричество, спрятанные в стенах плазмы и прочая нужная для комфортной жизни техника. Интерьер и организация особняка сохранены в первозданном виде. Знаешь, зачем тут столько дверей? Это разные половины дома – харамлик, то есть женская его часть. Вот та – мужская. Та –для гостей. Он показывал ей дом, словно свое дитя. С такой страстью и удовольствием. Он был созидателем. Это война заставила его иметь дело со смертью, пускай и косвенно. Он был рожден создавать, а не разрушать. Тогда она смогла это, наконец, разглядеть.
— Посмотри на это, — Васель указал девушке на выложенную мозайку в форме руки в центре бассейна.
— Это хамса, Я знаю, но совершенно не помню ее значения…
— Хамса как символ появилась еще до возникновения ислама и иудаизма. Она связывается с лунной богиней финикийцев Танит. Ее до сих пор почитают как символ защиты и мусульмане, и иудеи. Кстати, когда я выкупил этот дом в обломках, обнаружил, что это изображение встречается очень часто в интерьере комнат. А ведь здесь жили иудеи. Мусульмане называют хамсу «Рукой Фатимы», единственной дочери Пророка. Согласно легенде, она однажды помешивала еду на огне, а в этот момент ее муж Али привел в дом девушку, на которой только что женился. От боли в сердце Фатима уронила ложку и стала помешивать еду рукой, не обращая внимание на боль. С тех пор хамса стала символом терпения за веру. Это символ пяти столпов ислама. К тому же многие сельские жители верят, что она приносит дождь. Ты, наверное, знаешь, что дождь до сих пор даже в арабских городах, в том числе и в Дамаске, считается благословением Бога. В мечетях совершают специальные молитвы с призывом о дожде. Когда на улице дождливая погода, друзья звонят друг другу и поздравляют «с дождем»…
— Символом терпения за веру? Эта легенда скорее говорит мне, что хамса — символ боли женщины, которой приходится делить с кем — то любимого… — вымолвила она.
Васель терпеливо вздохнул, внимательно посмотрел в ее глаза.
— Поверь мне, наши женщины не относятся к этому так, как ты думаешь. Это сложно… Но ты поймешь со временем…
Зачем он это ей сейчас говорил? Как еще можно к этому относиться… Ее сердце непроизвольно сжалось в болевые тиски, но она решила отодвинуть мысли об этом прочь. Здесь и сейчас они были бесконечно далеки от древних легенд и обсуждения сущности идеи многоженства…
— Пойдем дальше, — он взял ее за руку, не зацикливаясь на этой теме, и повел в направлении самого дома. — Покажу тебе еще кое — что.