- Авария на трассе, по пути в аэропорт. Лобовая. Ричард и Тим прилетели, Кира должна была встречать их, но застряла по делам, и попросила Лену, и... Мне очень жаль, Лера. Мы все в шоке, и это слишком мягко сказано, чтоб описать ужас, в который погрузился этот дом с тех пор, как мы узнали.
- Она... она?..
Из глаза выкатилась огромная слезинка и капнула на руку Андрея. Я так и не смогла произнести это слово. А он молча кивнул, понимая, что именно я пытаюсь спросить.
Я почувствовала, как внутри меня все окаменело. Слез стало больше, и они стали капать чаще, но я даже не понимала, что плачу. Я словно стала чувствовать свои внутренности. Сердце, которое как будто сжали так, что отовсюду полилась кровь, а затем резко вырвали, оставляя тело без него. Как-то существовать дальше. Как-то дышать. Дышать, зная, что ничего больше никогда не будет как прежде. Что ее больше...
- Господи, - сорвалось с губ и я высвободила руки, прижимая ладони к лицу.
- Мне ужасно жаль, - сказал ушедшим в хрип голосом Андрей, положил руку на мое плечо и осторожно его сжал.
Я же поняла, что больше не контролирую свой организм. Воздуха стало не хватать, грудную клетку сжало, так сильно, что стало больно. Перед глазами непрошенно стала сцена нашей последней встречи. Она прилетала к отцу, и, прощаясь, мы договорились, что следующий отпуск непременно вместе. Лиза так этому обрадовалась… Господи, Лиза!
Я резко оторвала ладони от лица и диким взглядом посмотрела на Андрея.
- Лиза? - спросила дрожащим голосом.
- У нас, с Сеней, няней, Тимом и мужем Киры. Няня немного знает английский, он немного выучил русский, надеюсь, справятся с тремя детьми. То есть, няня точно справится, а Ричард… - он замолк и махнул рукой. - Прости, Лер. Я много болтаю не по делу, это нервное.
За его спиной я заметила движение и посмотрела мимо него, в сторону дивана, где зашевелилась Агния. Она медленно приоткрыла глаза, несколько раз моргнула и сфокусировала взгляд на моем заплаканном лице. Сразу же присела, и Андрей от меня дернулся к ней, чтоб придержать ее. Я же словила себя на мысли, что настолько умерла внутри, что мне проще отмечать какие-то механические действия и эмоции других, чем посмотреть в свои собственности. Потому что внутри нет ничего, кроме боли. Такой сильной, что хочется громко заорать! Но вместо этого я сижу, молча и неподвижно, и позволяю слезам бесконтрольно литься из моих глаз. Потому что при том, что тело все чувствует, мой мозг напрочь отказывается принимать реальность. Реальность, в которой её больше нет.
- Лера, - всхлипнула Агния, при помощи мужа поднялась, подошла ко мне и крепко меня обняла. Разрыдалась, сжимая меня так, словно хочет задушить. Но я понимала. Ей, наверное, также сложно дышать, как и мне. Она ее лучшая подруга. Они стали еще ближе с рождением детей, и когда вышли замуж за двух лучших друзей. В последние четыре года Агния проводила больше времени с моей сестрой, чем я.
А я больше никогда не увижу её. Никогда не услышу её голос. Никогда не смогу обнять и сказать, как сильно я её люблю.
Слезы ускорились, и я поняла, что начинаю задыхаться, потому что всхлипываю слишком часто. Я встретилась взглядом с Андреем, который беспомощно смотрел на нас. Архипов, по сути своей, человек действия. Ему сложно сейчас. Он не в своей тарелке, и это чувствуется.
- Как Кирилл? - спросила я у него, совладав с дыханием и всхлипами, и он опустил взгляд и покачал головой.
- Ты его видела. Он молчит. Ушел в себя с тех пор, как ему пришлось… - он не договорил, покосившись на Агнию.
Она сжала меня еще сильнее, уже полноценно душа. Но я не стала противиться этому удушью. Может, если я потеряю сознание, я хоть на секунду вырвусь из этого кошмара? Мне стало невыносимо тошно находиться в мире, в котором ее больше нет.
- Ему пришлось опознавать ее, - всхлипнула Агния. - Две машины, четыре трупа. Никто не выжил. Никто не знает, кто виноват. Это ад какой-то просто.
После ее слов на меня словно лавиной обрушились осознания того, что впереди. Похороны. Нужно папе позвонить. Наверное, цинично так думать, но хорошо, что бабушка не дожила до этого дня. Похороны любимой внучки после похорон дочери она бы точно не пережила.
Этой действительно ад. Эта мысль тоже упала на голову и закрепилась в ней. Мой личный причем. Помню, когда мы были маленькие еще, я уже не помню которая, но кто-то из нас спросил: