— Глава, самое дорогое в моей жизни это Вигдис, я готова умереть за неё. И никогда не смогу сделать того, что навредит её безоблачной жизни. — впервые за много лет, прямо смотрела в глаза отца.
— Приятно слышать об этом. Но сейчас речь пойдет не о моей дочери, а о сыне. Моём наследнике. — холодно говорил он. — Как ты уже поняла, его зверь слишком силён и жаждет вырваться на свободу.
Я кивнула. Леннарт отвернулся, сомневаюсь, что ему было приятно слушать о своих слабостях. Мужчины, особенно двуликие, не терпели всего того, что не могли контролировать, в нашем мире любая слабость может стать роковой.
— То, как тебе удалось усмирить его зверя для меня остаётся загадкой. Признаюсь, я обращался к шаманам и колдунам, но никто не смог помочь. И вдруг, ты делаешь это без усилий. Как?
— Звучит, конечно, не слишком убедительно, но я просто спела ему заговорённые слова, которые пела мне мать. Они успокаивают зверя. Словно заклинание. — тихо проговорила. Я всё еще была, не уверенна, накажут ли меня за то что влезла не в своё дело.
— Значит она тебя чему-то всё же научила. — отстранёно проговорил мужчина. — У тебя проявился дар? — требовательно спросил он.
— Нет. — мгновенно выдохнула я. — Не думаю. Я не знаю.
— Что ж, придется узнать. — холодно вещал отец. — Скоро полнолуние, наша вторая сущность набирает силу. До ночи «полной луны» — ты тень Леннарта. Сопровождаешь его всюду, поселишься рядом. После ночи полнолуния, решим как с тобой поступить.
— А как же Вигдис? — испуганно прошептала я. Внутри словно что-то оборвалось.
— Ей назначат новую компаньонку. Она уже взрослая, почти десять исполнилось, сможет усмирить свои капризы. — глава Фолке жестко окинул меня взглядом. — Собери вещи, твою новую комнату тебе покажет мой сын.
Внутри обожгло болью, расставаться с Вигдис было самым страшным наказанием. В носу защипало, а взгляд заволокло слезами. Я едва сдерживалась чтобы позорно не разрыдаться.
— Не смей плакать, Атира, ты служишь роду Фолке и мне решать, что ты будешь делать, поняла?! — грозный голос отца заставил вздрогнуть. Горячая слезинка скатилась по щеке и зависла на подбородке. Я усиленно моргала чтобы разогнать остальные. Но горло сжимало спазмом, хотелось плакать и стенать. У меня отбирали возможность быть рядом с самим дорогим существом.
— Да, глава. — с трудом просипела я.
— Если твой дар проявится, ты принесешь пользу клану. В твоих же интересах не скрывать от меня свою силу. Я просмотрю старые записи. Думаю, что-нибудь найдётся об этом. Не разочаруй меня, Атира!
— Да, глава. — безрадостно ответила ему.
Отец хлопнул сына по плечу и ушел. Собрав свои пожитки двинулась вслед за юношей. Он привел меня в более просторную комнату, чем та в которой я жила прежде. Но это не вызывало радости и восхищения.
— Это мужское крыло. Сама не выходи, видела, там была дверь в ванную. Если что-то понадобится, обращайся ко мне или к слугам, серая дверь справа. — он неловко переступил с ноги на ногу. — Ну, располагайся.
И был таков. Похоже, ему также как и мне было неуютно, учитывая то, как он вел себя раньше. Но я не держала зла. Зачем? Ведь это отец поставил меня в такое положение и больше никто. Похоже, в моей жизни начиналась новая страница, унылая и холодная. Я уже скучала по Вигдис, её беспрерывной болтовне и счастливому смеху. Упав на кровать, свернулась клубком и горько заплакала, выплёскивая накопившее обиду и горе.
Глава 4
Как я и предполагала, Вигдис, устроила жуткий скандал, придя за мной и требуя вернуть. Но отец был непреклонен. Из-за глупости их матери, что так желала родить сильного оборотня и обратилась к опасной магии рода, зверь Леннарта, был неуправляемым, и раз за разом мне приходилось его усмирять. В конце концов, Вигдис сдалась, позволив забрать меня, но только на время. Меня радовало, что она пришла за мной.
Я чувствовала море бесконечной нежности к этой упрямой, и в то же время умной, девочке. Я восхищалась её умением отстаивать себя, и вовремя отступить, выражая почтение и покорность отцу. Она ненавязчиво ставила условия и добивалась своего, но в то же время, не шла наперекор словам главы. Для своего возраста она искусно манипулировала словами отца, отстаивая меня. Мало кто беспокоился обо мне и сестра была чуть ли не единственным существом, кого заботило моё существование. Если, конечно, не считать Аврель, которая когда-то устроила забастовку, грозясь не кормить жителей поместья неделю, если ей не скажут что со мной. Тогда разразился огромный скандал и старой поварихе грозило суровое наказание, но дородная женщина словно воин держала оборону, требуя пустить её в целительское крыло.