Натянув на голову капюшон, я плетусь к автобусной остановке.
Глава 3.
Рядом с домом я захожу в небольшой круглосуточный магазин, чтобы купить бутылку молока для Дани и один лимон для себя. Даня очень любит молоко, а мне от него всегда становится плохо. Я больше чай люблю, особенно с долькой свежего лимона.
Стоя у витрины, я никак не могу собраться с мыслями. В голове всё еще неприятно звенят слова Шраменка, а перед внутренним взором назойливой картинкой прокручивается сердитый взгляд Барона. Даже сейчас, когда я нахожусь на другом конце города, меня всё равно пробирает дрожь лишь от одного малюсенького воспоминания об этом человеке.
Я не хочу думать о том, что Даня мог мне изменить. Но где-то там, в самой глубине души, возник червячок сомнений. А если это правда? Если Даню, действительно, уволили из-за того, что он позарился на женщину босса? Нет. Нет, нет и еще раз нет!
Пока я стою в очереди, крепко стиснув в руках старый потёртый кошелек, память услужливо напоминает мне о некоторых деталях. За месяц до того, как Даню уволили, у него внезапно появилась пара дорогой брендовой обуви. Потом еще через пару дней — комплект стильных не менее дорогих рубашек. А еще позже в его бумажнике я обнаружила просто неприличную сумму наличных. Для обычного автомеханика, который пусть и работал на авторитетного и состоятельного человека, это всё равно была непозволительная роскошь. Откуда она у него могла появиться?
Я пыталась вытянуть из Дани правду и хоть какие-то чёткие ответы, но он лишь отмахивался. Что-то невнятно говорил про какую-то неожиданную премию и желание немного побаловать себя. Я ему поверила. Я всегда и во всём верю Дане. Я преданна ему и никого, кроме него, у меня в сердце нет. Но что, если моя преданность, моя любовь мешают мне увидеть правду? Мешают снять те самые розовые очки, которые наверняка есть у каждой двадцатилетней по уши влюбленной девушки?
— Кристина, ты будешь что-нибудь брать? — обращается ко мне продавщица тётя Лариса.
Хорошая женщина, иногда я беру у нее в долг, если денег не хватает до стипендии. Тётя Лариса всегда дает своим знакомым, правда не больше, чем на два дня.
— Да, молоко и один лимон небольшой взвесьте, пожалуйста, — я едва заметно улыбаюсь женщине и стараюсь избавиться от ненужных тяжелых мыслей.
Даня дома. Он сидит за своим старым ноутбуком и играет в какие-то бестолковые и жестокие стрелялки. Я несколько секунд внимательно смотрю на него, будто пытаюсь найти в его облике нечто такое, что точно даст мне понять, есть ли повод для подозрений или нет. Но это всё тот же Даня. Высокий, немного худощавый и с волнистой густой темной челкой, что постоянно спадает ему на глаза. Ярко выраженные линии скул, красивые тонкие губы. Смуглая кожа. Сосредоточенный взгляд серо-голубых глаз. Это ведь мой Даня. Такой родной и бесконечно любимый.
— Почему ты так долго? — он ставит игру на паузу и вопросительно смотрит на меня.
— Прости. Немного задержалась, — я снимаю промокшую куртку и вешаю ее на спинку стула сушиться.
— В библиотеке?
Я не умею врать. Особенно не умею врать дорогим моему сердцу людям. Да и в детдоме у нас врунишек никто никогда не любил. Оставив бутылку молока и целлофановый пакет с лимоном на письменном столе, который частенько служит для нас и обеденным, я сажусь рядом с Даней.
— Нет, — стискиваю пальцы в кулаки, они сейчас напоминают мне ледышки. Снова холодные.
Нужно будет заварить чай, чтобы хоть как-то согреться. Раньше Даня грел своим дыханием мои пальцы, но в последнее время между нами что-то неотвратимо изменилось. А я почему-то это только сейчас заметила. Вспомнились Данины ворчания по поводу моих холодных ног, которые я вечно прижимаю к нему, чтобы чуть-чуть погреться. Нет, он и раньше всегда возмущался, но это было в шутливой форме. А сейчас в последние время я всё чаще сталкиваюсь с его раздражительностью и злостью.
— А где?
— Я ездила в офис к Барону, — отвечаю так тихо, что первые несколько секунд даже сомневаюсь, услышал ли меня Даня.
— Что?! — он вскакивает с кровати и прячет руки в карманах домашних спортивных штанов. — Ты окончательно с головой своей поссорилась?! Ты куда пошла?! К кому?! К Барону?! Ты знаешь, что такие, как он, делают с такими, как ты?!
— Прекрати, пожалуйста. Мне никто ничего плохого не сделал, — я поджимаю пальцы на ногах и смотрю на деревянный пол с облупленной по углам краской.
— Зачем ты туда пошла?! — нервно спрашивает Даня.